А голова моя больна бессонницей

                                                                                                                     
«Слово – лучший лекарь»

   
      Что, что, а бессонницу «болезнью современной цивилизации» не назовёшь. Она была всегда. Достаточно вспомнить философа Ивана Ильина, который ещё в начале прошлого века, писал с большим уважением об этом недуге, который порой, буквально «сжигает» человека.
На сегодня существует значительный ассортимент медикаментозных средств, позволяющий, с тем или иным успехом, преодолевать это тягостное состояние, существенно ухудшающее качество жизни. Однако, как практически всегда бывает  при лечении фарм. препаратами, побочные эффекты нивелируют желаемый.
Послушав многочисленные жалобы на бессонницу своих друзей и знакомых, особенно из «цеха задорного», договорился о встрече с доктором Шубиным Андреем Геннадьевичем, который как слышал, давно и успешно использует сеансы психотерапевтической коррекции, причем не только при бессоннице, но и при других психосоматических состояниях и мультифакториаль- ных заболеваниях.
Андрей Геннадьевич, нашел для меня немного времени, хотя думаю ему, главному врачу крупнейшей частной клиники г. Саратова, это было не просто.
И вот наш диалог.
Андрей Геннадьевич, спасибо, что приняли. Расскажите о Ваших методах лечения, так сказать, «болезней цивилизации».
— Это началось довольно давно. Я работал у профессора Мышкина Константина Ивановича, на факультетской хирургии. Свое увлечение психотерапией, психо-соматикой не афишировал, боясь насмешек своих коллег. Известно, что хирурги народ с большим самомнением, где-то конечно, оправданным. Материалисты.
— Это какой год то был?
— 1985 год.
— Да, в те времена, эта область была если не запретной, то весьма чуждой нашему и врачебному и обывательскому менталитету.
— Конечно. Я набирал группу пациентов, которым предстояло перенести ту или иную операцию, размещал в спортзале на кафедре лечебной физкультуры. Вводил в лёгкое состояние транса. И внушал отсутствие разных там страхов последствий оперативного вмешательства.
Несомненно, эффект был, и он был обусловлен целом рядом механизмов. Очень важен был тот факт, что пациенты лицезрели хирурга с открытым лицом, объясняющим, что произойдёт и какие будут последствия.
Обычно пациент видел, уже в операционной, перед наркозом, людей в масках. Плохо понимал куда он попал. Это, конечно, угнетало больных, вызывало негативные эмоции. Здесь же, за три – четыре дня, пациенты проникались ко мне доверием, успокаивались.
Интересен ещё какой момент. Много пациентов было с тиреотоксикозом. Профиль кафедры был такой. Больные тиреотоксикозом, психически очень мобильны и я заметил, что именно им такая психологическая подготовка более эффективна. Постоперационный период проходит чаще без осложнений. Выздоровление идёт быстрее.
На что ещё обратил внимание — у большинства больных тиреотоксикоза, старт обострения всегда совпадал с каким-нибудь сильным стрессом. Понятно, что врачам, тем более хирургам, некогда было заниматься такой «абстракцией», как психология больного. Стал серьёзно заниматься этой темой. Совершенно случайно, в одном санатории познакомился с доктором, который успешно применял методы психотерапии. Многому у него научился.
— Дело то это было новаторским по тем временам?
— С одной стороны новаторским, но очень быстро оказалось в руках различного рода, несомненно талантливых, шарлатанов, типа Чумака, Кашпировского и прочих.
— Помню, помню это массовое безумство и мракобесие. Несомненно, произошла дискредитация этой области медицины.
— Да. Дискредитация, недоверие к психотерапии были, собственно всегда. Ещё в советское время существовали разные направления такого рода. Например, школа Рожнова.
— Позволю дополнить тебя. Наш профессор Кутанин Михаил Павлович, патриарх саратовской психиатрии занимался гипнозом и психоанализом. Профессор, кардиолог Скворцов Юрий Иванович, успешно использовал психотерапию и гипноз при лечении больных с инфарктом миокардом.
— Гипноз, это несколько другое.
— Кстати, а Вы владеете приёмами гипнозом?
— Да, вполне. Но, следует иметь ввиду, что гипнотический транс сам по себе не является лечебным мероприятием. Происходит расслоение сознания. Оказывает сильное впечатление на людей. Почти мистическое. Встряхивает, но не больше. Какого-то лечебного эффекта не наблюдается.
— А в конце 80-х возникла ещё одна очень интересная тема. Лечебное голодание. Апологетом у нас был, покойный ныне, Матвеев Алексей Данилович, мой приятель. Ученик Павла Яковлевича Довгалевского, кардиолога, тоже недавно, ушедшего. Матвеев, будучи кардиореаниматологом, погрузился в эту тему лечебного голодания, прочувствовал её и стал получать, действительно хорошие результаты. Защитил кандидатскую диссертацию в 1993 году. «Голодание как стрессовая ситуация и метод интенсивной терапии». Очень интересная и практически значимая работа. И мы пошли каким путем. Мы ввели лечебное голодание в методики психотерапевтической коррекции. Оказалось, что внушение, транс, позволяют легче переносить голодание и тем самым усиливают его терапевтический эффект. У нас было даже отделение лечебного голодания.
— Где? В 3-й клинической больнице?
— Да. В «Третьей Советской». Потом мы даже сняли отдельное помещение в профилактории. Развернули там маленькую клинику на тридцать коек. Тогда было все проще организовать. Меньше волокиты. Там лежали наши пациенты. Мы их наблюдали, собирали научный материал. Получали очень хорошие результаты. Особенно при полиартритах. Хронических бронхитах. Гипертонии. Более пяти тысяч прошло через наш центр. Мы не делали из этой методики панацею. Но в это время появилась известная книга Поля Брегга «Чудо голодания». Наш народ, склонный к вере в чудо, стал безудержно голодать. Естественно, появились случаи отрицательных результатов, вплоть до смертельных исходов.
Надо чётко себе представлять, что голодание, это не совсем безопасная технология, есть достаточно много противопоказаний.
Я подкинул идею использования лечебного голодания профессору Мышкину Константину Ивановичу. Мы стали готовить пациентов к операции через голодание. Тоже очень хорошие результаты стали получать. Причем, при плановых операций – 20 дней голода! Ни один человек, не погиб, не один!
— А как обстояло дело с постоперационными осложнениями?
— Ни одного серьёзного осложнения! Ни одного! Повышалась эффективность вводимых препаратов. Легче переносился наркоз. Меньшие дозы препаратов вводились.
Мы собрали обширный материал. Я с ним ездил на конференцию в Питер. Но там меня «не приняли». Обвиняли во всех грехах. Хотя на самом деле, это был, как верно отмечал Константин Иванович – регулируемый стресс, приводивший к мобилизации всех защитных и регуляторных механизмов организма пациента, что вполне соответствует учению Ганса Селье. Мы опубликовали большой научный обзор в журнале «Анестезиология и реаниматология». Должен вам сказать, целый «обзорище» — фундаментальная работа получилась.
Короче, вот такие научно-практические корни того, что вы видите перед собой — диски с записями сеансов психовегетативной коррекции.
Должен вам сказать, со всей ответственностью, что на сегодня накоплен значительный позитивный опыт использования этих записей. Большая помощь врачам соответствующих специальностей. Эти сеансы, тренинги – это такой микст из аутотренинга, самогипнозу и лёгкого транса.
Цель -остановить непрерывный мыслительный поток. Навязчивую мысль, которая может, буквально, «глодать» человека, приводя к различным патологическим состояниям. Это отдых для нервной системы. Живительный глоток чистого воздуха, образно выражаясь!
Сеансы, записанные на диски, не исключают лекарственную терапию. Это своего рода «душевные таблеточки», позволяющие усилить терапевтический эффект стандартных схем лечения той или иной болезни, существенно снизить побочные эффекты лечения препаратами, уменьшить дозировки.
— Андрей Геннадьевич, спасибо за беседу. Впечатлило!
— Обращайтесь!
19.09.18. Саратов.
Лечебно-диагностический комплекс «Медгард».