Мы живем словно в сне неразгаданном
Игорь Северянин, новое:
Любовь — беспричинность. Бессмысленность даже, пожалуй.
Любить ли за что-нибудь? Любится — вот и люблю.
Любовь уподоблена тройке, взбешённой и…
Это страшно! — всё одно и то же:
Разговоры, колкости, обеды,
Зеленщик, прогулка, море, сон,
Граммофон, тоска, соседей рожи,
Почта, телеграммы про…
Я ничего не вижу, я ни во что не верю,
Больше не вижу в жизни светлых её сторон.
Я подхожу сторожко к ближнему, точно к зверю.
Мне ничего не нужно…
Лишь гении доступны для толпы!
Ho ведь не все же гении — поэты?!
Не изменяй намеченной тропы
И помни: кто, зачем и где ты.
Не пой толпе! Ни для…
Утреет. В предутреннем лепете
Льнёт рыба к свинцовому грузику.
На лилий похожи все лебеди,
И солнце похоже на музыку!
Светило над мраморной…
Любите поэзию?
Интересные цитаты
Я считаю, у нас всё-таки есть выбор в этом мире — например, как рассказывать несмешные истории.
Свои пожелания по работе сайта вы можете оставить в нашей гостевой книге.
Игорь Северянин, самые читаемые стихотворения:
Изменить бы! Кому? Ах, не всё ли равно!
Предыдущему. Каждому. Ясно.
С кем? И это не важно. На свете одно
Изменяющееся прекрасно.Одному…
Когда твердят, что солнце — красно,
Что море — сине, что весна
Всегда зелёная — мне ясно,
Что пошлая звучит струна…Мне ясно, что назвавший…
Мы живём, точно в сне неразгаданном,
На одной из удобных планет…
Много есть, чего вовсе не надо нам,
А того, что нам хочется нет.В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом
По аллее олуненной Вы проходите морево…
Ваше платье изысканно, Ваша тальма лазорева,
А…В смокингах, в шик опроборенные, великосветские олухи
В княжьей гостиной наструнились, лица свои оглупив.
Я улыбнулся натянуто, вспомнив сарказмно…Я сделал опыт. Он печален.
Чужой останется чужим.
Пора домой; залив зеркален,
Идёт весна к дверям моим.Ещё одна весна. Быть может,
Уже…Ты влилась в мою жизнь, точно струйка Токая
В оскорбляемый водкой хрусталь.
И вздохнул я словами: «Так вот ты какая:
Вся такая, как надо!» В уста…Ни одного цветка, ни одного листка,
Закостенел мой сад. В моём саду тоска.Взад и вперёд хожу, по сторонам гляжу.
О чём подумаю, тебе сейчас…В те времена, когда роились грёзы
В сердцах людей, прозрачны и ясны,
Как хороши, как свежи были розы
Моей любви, и славы, и весны!Прошли лета…
Ты совсем не похожа на женщин других:
У тебя в меру длинные платья,
У тебя выразительный, сдержанный стих
И выскальзывание из объятья.Ты не…
Лучшая поэзия, читайте на сайте
Что стоит прочитать?
«Нескромные сокровища» — фривольная сатира на французское монархическое общество с огромным количеством подтекстов, намёков и отсылок. Однако понять…
Источник
Если вы встретите женщину тихую,
Точно идущую в шорохах сна,
С сердцем простым и с душою великою,
Знайте, что это — она!
Если вы встретите женщину чудную,
Женщину, чуткую, точно струна,
Чисто живущую жизнь свою трудную,
Знайте, что это — она!
Если увидите вы под запискою
Имя прекрасней, чем жизнь и весна,
Знайте, что женщина эта — мне близкая,
Знайте, что это — она!
Мы живем, точно в сне неразгаданном, на одной из удобных планет, много есть чего вовсе не надо нам, а того что нам хочется-нет!
В августе
Есть в тихом августе, мечтательном и кротком,
Такая мягкая, певучая печаль,
Что жаль минувшего, мелькнувшего в коротком,
Что сердце просится: «к забвению причаль».
Мне вспоминаются, туманны и бессвязны,
Обрывки августов, их встречи, их уход…
И для души моей они однообразны,
Как скалам озера — проплывший пароход…
Не завидуй другу, если друг богаче,
Если он красивей, если он умней.
Пусть его достатки, пусть его удачи
У твоих сандалий не сотрут ремней…
Двигайся бодрее по своей дороге,
Улыбайся шире от его удач:
Может быть, блаженство — на твоем пороге,
А его, быть может, ждут нужда и плач.
Плачь его слезою! Смейся шумным смехом!
Чувствуй полным сердцем вдоль и поперек!
Не препятствуй другу ликовать успехом:
Это — преступление! Это — сверхпорок!
1909
Встречаются, чтоб расставаться,
Влюбляются, чтоб разлюбить.
Мне хочется расхохотаться
И разрыдаться, и не жить!
Клянутся, чтоб нарушить клятвы,
Мечтают, чтоб клянуть мечты…
О, горе тем, кому понятны
Все наслаждения тщеты.
В деревне хочется столицы…
В столице хочется души…
И всюду человечьи лица
Бесчеловеческой души…
Как часто красота уродна
И есть в уродстве красота…
..Оригинал, ты потускнел от копий!..
Быть может, и любит, да только не скажет…
Да только не скажет и чувств не покажет.
А раз не покажет — так что в этом толку.
Да, что в этом толку — любить втихомолку.
Надеждой терзает, надеждой тревожит…
А может быть вовсе не любит? Быть может!
Всех женщин все равно не перелюбишь,
Всего вина не выпьешь все равно…
Неосторожностью любовь погубишь:
Раз жизнь одна, и счастье лишь одно.
Это было у моря, где ажурная пена,
Где встречается редко городской экипаж…
Королева играла — в башне замка — Шопена,
И, внимая Шопену, полюбил ее паж.
Было все очень просто, было все очень мило:
Королева просила перерезать гранат,
И дала половину, и пажа истомила,
И пажа полюбила, вся в мотивах сонат.
А потом отдавалась, отдавалась грозово,
До восхода рабыней проспала госпожа…
Это было у моря, где волна бирюзова,
Где ажурная пена и соната пажа.
О ЖЕНЩИНЕ
У женщины должен быть лунный характер,
И чтобы в ней вечно сквозила весна,
Манящая с нею кататься на яхте —
Качели солено-зеленого сна…
И ревность должна ее быть невесомой,
И верность должна ее быть, как гранит.
О, к ласковой, чуткой, влекуще-влекомой
Мужчина всегда интерес сохранит!
За женственность будет любить голубую,
За желтые, синие солнышки глаз.
Ах, можно ли женщину бросить такую,
Которая всячески радует вас?!.
Сегодня «красные», а завтра «белые» —
Ах, не материи! Ах, не цветы!—
Людишки гнусные и озверелые,
Мне надоевшие до тошноты.
Сегодня пошлые и завтра пошлые,
Сегодня жулики и завтра те ж,
Они, бывалые, пройдохи дошлые,
Вам спровоцируют любой мятеж.
Идеи вздорные, мечты напрасные,
Что в «их» теориях — путь к Божеству.
Сегодня «белые», а завтра «красные» —
Они бесцветные по существу.
ЗОВУЩАЯСЯ ГРУСТЬЮ
Как женщина пожившая, но все же
Пленительная в устали своей,
Из алых листьев клена взбила ложе
Та, кто зовется Грустью у людей…
И прилегла — и грешно, и лукаво
Печалью страсти гаснущей влеча.
Необходим душе моей — как слава! —
Изгиб ее осеннего плеча…
Петь о весне смолкаем мы с годами:
Чем ближе к старости, тем все ясней,
Что сердцу ближе весен с их садами
Несытая пустынность осеней…
Душа — цветник,
А ум — садовник…
«Душа и разум»
Валентина
Валентина, сколько счастья !
Валентина, сколько жути !
Сколько чары! Валентина, отчего же ты грустишь?
Это было на концерте в медицинском институте,
Ты сидела в вестибюле за продажею афиш.
Выскочив из ландалета, девушками окружённый,
Я стремился на эстраду, но, меня остановив,
Предложила мне программу и, тобой заворожённый,
На мгновенье задержался, созерцая твой извив.
Ты зашла ко мне в антракте (не зови его пробелом)
С красной розой, с тайной грёзой, с бирюзовою грозой
Глаз в…
Маленькая женщина
Маленькая женщина с крупными глазами,
Вы во всем случившемся виноваты сами.
Разве интересною можно быть такою
И в глаза заглядывать с вкрадчивой тоскою?
Обладать раздумчивой шелковой походкой?
Быть всегда приманчиво-обреченно-кроткой?
Так карта вить ласково, нежно и наивно
Самое обычное необычно — дивно?
Все о Вас я думаю, мысленно лаская,
Маленькая женщина, славная такая.
Да и как не думать мне, посудите сами,
Маленькая женщина с теплыми глазами…
Ты влилась в мою жизнь, точно струйка токая
В оскорбляемый водкой хрусталь.
И вздохнул я словами: «Так вот ты какая:
Вся такая, как надо!» В уста ль Поцелую тебя иль в глаза поцелую,
Точно воздухом южным дышу.
И затем, что тебя повтречал я такую,
Как ты есть, я стихов не пишу.
Пишут, лишь ожидая, страдая, мечтая,
Ошибаясь, моля и грозя.
Но писать после слов вроде:»Вот ты какая:
Вся такая как надо!» — нельзя.
МАЛЕНЬКАЯ ЭЛЕГИЯ
Она на пальчиках привстала
И подарила губы мне,
Я целовал ее устало
В сырой осенней тишине.
И слезы капали беззвучно
В сырой осенней тишине.
Гас скучный день — и было скучно,
Как все, что только не во сне.
1909
Не более, чем сон
Мне удивительный вчера приснился сон:
Я ехал с девушкой, стихи читавшей Блока.
Лошадка тихо шла. Шуршало колесо.
И слёзы капали. И вился русый локон…
И больше ничего мой сон не содержал…
Но потрясённый им, взволнованный глубоко,
Весь день я думаю, встревожено дрожа,
О странной девушке, не позабывшей Блока…
БАНАЛЬНОСТЬ
Когда твердят, что солнце — красно,
Что море — сине, что весна
Всегда зелёная — мне ясно,
Что пошлая звучит струна…
Мне ясно, что назвавший солнце
Не иначе, как красным, туп;
Что рифму истолчёт: «оконце»,
Взяв пестик трафаретных ступ…
Мне ясно, что такие краски
Банальны, как стереотип,
И ясно мне — какой окраски
Употребляющий их «тип»…
В парке плакала девочка: «Посмотри-ка ты, папочка,
У хорошенькой ласточки переломана лапочка, —
Я возьму птицу бедную и в платочек укутаю…»
И отец призадумался, потрясённый минутою,
И простил все грядущие и капризы, и шалости
Милой, маленькой дочери, зарыдавшей от жалости
Источник
ÑÒÐÀÍÍÎ
Ìû æèâ¸ì, òî÷íî â ñíå íåðàçãàäàííîì,
Íà îäíîé èç óäîáíûõ ïëàíåò
Ìíîãî åñòü, ÷åãî âîâñå íå íàäî íàì
À òîãî, ÷òî íàì õî÷åòñÿ, íåò
Èãîðü Ñåâåðÿíèí 1909
È ÍÛÍÅ ÑÒÐÀÍÍÎ
Íàì äàíà óäîáíàÿ ïëàíåòà.
åñòü è ðåêè, ãîðû, è ìîðÿ
Ìû âãðûçàåìñÿ â ëåñà å¸ è íåäðà,
è âñ¸ ìàëî ÷òî äàëà Çåìëÿ
Ïîëèâàåì êðîâüþ îò ñðàæåíèé,
îðîøàåì ðó÷åéêàìè ñë¸ç
È íå ìîæåì îòûñêàòü îòðàäó,
÷òîá ó ñåðäöà áûë æåëàííûé ñâåò
Ñëîâíî â ñíàõ ïî ìèðó õîäÿò ëþäè,
êòî â ðàññóäêå èùåò ëèøü îòâåò
îñòà¸òñÿ æèçíü äëÿ íèõ çàãàäêîé,
èñòèíû òåðÿåòñÿ ãäå ñëåä
Ìèð æåñòîêèé ðÿäîì ñ áåççàáîòíûì,
è äîáðî, è íåíàâèñòü, ëþáîâü
Íóæíî íàì ðàñêðûòü çàãàäêó â ñåðäöå,
è â ãðÿäóùåì îáíîâëåíüÿ íîâü
13.2.2010
* * *
Îòâåò íà https://stihi.ru/2009/09/17/3855 Ñ.Áîçèíà Ò.Í.Äàâûäîâîé
È âäðóã öàðåâíà îæèëà,
Ãëàçà ñïðîñîíüÿ ïðîòèðàÿ:
«Êàê äîëãî âñå æå ÿ ñïàëà,
Ïîðà âåðíóòüñÿ áû èç ðàÿ!
Ãäå ìîé ëþáèìûé ÷åëîâåê?
Âåñü îí îêóòàí ïàóòèíîé
Áåñöåëüíûõ ìûñëåé
Öåëûé âåê
Êàê çîìáè æèë âî òüìå ðóòèíû.
Î÷íèñü! Òû öàðü èëè íå öàðü?!
Êîãäà-òî âëàñòâîâàë æàð-ïòèöåé
È áûë íàä ñòðàñòüþ ãîñóäàðü,
Ñåãîäíÿ òû ñëóãà â òåìíèöå.
Î÷íèñü! Öàðèöà ãîâîðèò!
Ïóñòü áóäóò ÿñíû òâîè î÷è,
Ìóæ÷èíà òû, íå èíâàëèä,
Ñàì ïðîãîíè îáúÿòüÿ íî÷è!
Òàòüÿíà Íèêîëàåâíà Äàâûäîâà, 2009 Ñòèõè.ðó
Ìíîãî ïðèíöåâ è ïðèíöåññ
åù¸ ñïÿò â çåìíîì çäåñü ëîíå,
ðåôëåêòîðíîñòü ïðàâèò áàë,
è ðàññóäî÷íîñòü ïî âîëå
Âîëÿ çëàÿ ñåðäöà ãäå äàâíî
Ãîëîñà íå ñëûøàò
Ïàóòèíà îò âåêîâ,
çàòóìàíåí âçîð, ÷óòü äûøàò
È â îêîâàõ ìèð ó äóø,
÷òî æèâûìè ïî÷èòàåì,
äóõ æå êðåñò íåñ¸ò îò âîéí,
÷òî çäåñü ëþäè ïðîäîëæàþò
Íå ïîðà ëè îáðåñòè,
÷òî óòðà÷åíî ñ âåêàìè?
Ñåðäöà ïëàìåíü î Ëþáâè,
Ãîâîðèò îò Ñâåòà ñ íàìè
3.4.2010
Çàïèøèòå âîïðîñû ó÷åíèêó: «Íå ñëóæèøü ëè ìðàêó? Íå ñëóãà ëè ñîìíåíèÿ? Íå ïðåäàòåëü ëè? Íå ëæåö ëè? Íå ñêâåðíîñëîâåö ëè? Íå ëåíèâ ëè? Íå ñåðäèò ëè? Íå óÿâëåí ëè ê íåïîñòîÿíñòâó? Íå íåðàäèâ ëè? Çíàåøü ëè ïðåäàííîñòü? Ãîòîâ ëè ê òðóäó? Íå óáîèøüñÿ ëè Ñâåòà?» Òàê ñïðàøèâàéòå ó÷åíèêîâ, ãîòîâÿ èõ ê èñïûòàíèþ. Ó÷åíèå Æèâîé Ýòèêè: Èåðàðõèÿ, 129
ßâëåíèå ñíîâà ïîòðÿñåò Çåìëþ. Ïóñòü ïîäóìàþò ëþäè, îò÷åãî? Äðåâíÿÿ ñêàçêà ãîâîðèò: «Ðàçãíåâàëñÿ öàðü íåñïðàâåäëèâî, è îáðóøèëñÿ ëó÷øèé ãîðîä åãî. Íî íå ïîìûñëèë öàðü î ïðè÷èíå è ñíîâà íåïðàâåäíî ðàñïàëèëñÿ ãíåâîì. È ïîæðàëà ìîëíèÿ ëó÷øóþ æàòâó. Íî è òîãäà íå îïîìíèëñÿ öàðü è ðàñêàëèëñÿ òàê, ÷òî ÷óìà ïîæðàëà íàðîä åãî. Òîãäà âîññèÿë ÷óäíûé çíàê, ãäå íàïèñàíî áûëî «Óáèéöà». È íåïðàâåäíûé öàðü ïàë áåçäûõàííûì è îñóæäåííûì». Òàê çíàëè äðåâíèå î ñëåäñòâèÿõ íåñïðàâåäëèâîñòè. Ó÷åíèå Æèâîé Ýòèêè: Ìèð Îãíåííûé, ÷. 3, 468
Ãðàíè Àãíè Éîãè, 1968 ã. 227. (Ì.À.É. Ìàòåðü Àãíè Éîãè). Îáëåã÷èòü è óñèëèòü ïðîöåññ Îáùåíèÿ ñ Íàìè ìîæíî íå òîëüêî ãëóáèíîé ñàìîîòðåøåíèÿ è ñîñðåäîòî÷åíèÿ âî âðåìÿ ñàìîãî Îáùåíèÿ, íî è ñâîèì ïîâåäåíèåì â òå÷åíèå äëÿ. Åñëè äåíü ïðîâåäåí â âîçâûøåííûõ ìûñëÿõ è îñîçíàíèè áëèçîñòè Íàøåé, ýòî î÷åíü ïîìîæåò íàñòðàèâàíèþ àðôû äóõà. Îáèõîä è îáû÷íàÿ ðóòèíà äíÿ èìåþò î÷åíü áîëüøîå âëèÿíèå íà õàðàêòåð Îáùåíèÿ. Äóìàþò: «Âîò êîãäà ñëó÷èòñÿ òî-òî è òî-òî, òîãäà ìû ïîêàæåì ñèëó ñâîåãî äóõà è âûñîòó, äî êîòîðîé ìîæåì ïîäíÿòüñÿ». Íî ýòî ñàìîîáìàí. Èìåííî â êàæäîäíåâíîñòè, â îáû÷íîì îáèõîäå, â ñàìûõ æèòåéñêèõ ìåëî÷àõ æèçíè ïðîÿâëÿåòñÿ âûñîòà èëè íè÷òîæåñòâî äóõà. Îíè, êàê ëàêìóñîâàÿ áóìàæêà, ïðîÿâëÿþò äåéñòâèòåëüíûå êà÷åñòâà ÷åëîâåêà, à íå âîîáðàæàåìûå, êîòîðûå ïðîÿâëÿþòñÿ íåèçâåñòíî ãäå è êîãäà. Î âîîáðàæàåìûõ êà÷åñòâàõ óæå Ãîâîðèëîñü. Âîîáðàæàþùèé õðàáðåö ìîæåò îêàçàòüñÿ âåëè÷àéøèì òðóñîì. Ïîýòîìó ïðîâåðÿéòå ñåáÿ íà ìûñëÿõ, ñëîâàõ, ÷óâñòâàõ è äåëàõ êàæäîãî äíÿ, çíàÿ, ÷òî èñòèííàÿ ñóùíîñòü ÷åëîâåêà ïðîÿâëÿåòñÿ, óòâåðæäàåòñÿ è çàêàëÿåòñÿ èìåííî íà íèõ.
Источник
Серебряный век в истории русской литературы ассоциируется с именами Ахматовой, Блока, Цветаевой, Гумилёва, при этом все чаще и чаще читатели забывают о других блестящих поэтах, без которых этот удивительный период в развитии отечественной культуры, несомненно, был бы другим. Среди них — автор «Громокипящего кубка» и «Ананасов в шампанском» Игорь-Северянин (1887 — 1941).
Началом литературной карьеры он считал первую публикацию в Повременном издании для солдат и народа «Досуг и дело», хотя его стихотворения печатались и до этого. Первые брошюры со своими произведениями поэт издал под собственным именем — Игорь Лотарев, псевдоним «Игорь-Северянин» (да-да, именно через дефис) появился только в 1907 году.
Публика знала и любила Северянина за его необыкновенную манеру чтения. Он фактически пел стихотворения. И если сначала это вызывало в зале приступы хохота, то несколько лет спустя привыкшие к этому трюку слушатели внимали ему с благоговением.
«В этом была своя магия, в этом пении стихов, где мелодия извлекалась из слов, не имевших смысла. Язык существовал только как музыка. Больше от него ничего не требовалось. Человеческая мысль превращалась в поблескивание стекляруса, шуршание надушенного шелка, в страусовые перья вееров и пену шампанского», — вспоминал Константин Паустовский.
Однако мы уверены, что и без музыки поэзия Северянина существует весьма благополучно.
Я прогремел на всю Россию,
Как оскандаленный герой!..
Литературного Мессию
Во мне приветствуют порой.
Я узнаю во всем вас, дети злого века!
Паденье славного — бесславных торжество!
Позорно презирать за слабость человека,
Отнявши силы у него.
Прочтя рецензий тысяч двадцать,
Мне хочется поиздеваться.
Мы живем, точно в сне неразгаданном,
На одной из удобных планет…
Много есть, чего вовсе не надо нам,
А того, что нам хочется, нет…
Ради шутки, ради смеха
Я хотел бы жить всегда!
Но ответило мне эхо:
«Да!»
Повтори… еще… сначала…
Кто бессмертен, как мечты?
Снова эхо отвечало:
«Ты!»
Бывают и годы короче мгновенья,
Но есть и мгновенья длиннее веков!
Любви без жертвы нет, и если
Нет жертвы, значит, нет любви.
Я не сочувствую войне
Как проявленью грубой силы.
Страшны досрочные могилы
И оскорбительны вдвойне.
За струнной изгородью лиры
Живет неведомый паяц.
Его палаццо из палацц —
За струнной изгородью лиры…
Как он смешит пигмеев мира,
Как сотрясает хохот плац,
Когда за изгородью лиры
Рыдает царственный паяц!..
Есть имена, как солнце!
Имена — Как музыка!
Как яблоня в расцвете!
Я говорю о Пушкине: поэте,
Действительном, в любые времена!
Позор стране, встречавшей «ржаньем»
Глумленье надо всем святым,
Былым своим очарованьем
И над величием своим!
Жизнь стала противно-трезва,
И жадность — у всех идеал.
Желудок святыню попрал,
Свои предъявляя права.
Да разве это жизнь в болоте дрязг житейских,
В заботах мелочных о платье и куске,
В интригах, в сплетнях, в сальностях лакейских,
С фразеологией гнусней, чем в кабаке?
И в зле добро, и в добром злоба,
Но нет ни добрых, нет ни злых,
И правы все, и правы оба,—
И правоту поет мой стих.
И нет ни шведа, ни японца.
Есть всюду только человек,
Который под недужьем солнца
Живет свой жалкий полувек.
Глаза крылатой русской молодежи!
Я верю в вас, а значит — и в страну,
Да, верю я, наперекор стихии,
Что вал растет, вздымающий волну,
Которая все-все сольет в одну,
А потому — я верю в жизнь России!
Необходим для сердца перелом:
Догнать… Вернуть… Сказать кому-то слово…
И жутко Вам, что все уже в былом,
А в будущем не видно и былого…
Горе — в вечности пороков,
В постоянном с ними споре,
В осмеянии пороков
И в исканьях счастья — горе.
Не пой толпе! Ни для кого не пой!
Для песни пой, не размышляя — кстати ль!..
Всем будет весело и солнечно,
Осветит лица милосердье…
И светозарно-ореолочно
Согреет всех мое бессмертье!
Я, гений Игорь-Северянин,
Своей победой упоен:
Я повсеградно оэкранен!
Я повсесердно утвержден!
Источник
Стихи Игоря Северянина, безусловно, неподражаемы. Трудно выделить что-то конкретное, а все-таки какие фразы кажутся вам наиболее красивыми?
Любовь — беспричинность, бессмысленность даже, пожалуй…
Мы живем, точно в сне неразгаданном,
На одной из удобных планет…
Много есть, чего вовсе не надо нам,
А того, что нам хочется, нет…
Как хороши. как свежи будут розы,
Моей страной мне брошенные в гроб!
Плесните в чаши янтарь муската
И созерцайте цвета заката…
И будет праздник — большой, большой,
Каких и не было, пожалуй,
С тех пор как создан весь шар земной —
Такой смешной и обветшалый.
Я люблю тебя, как умеет любить только гений.
Как хороши, как свежи были розы
Моей мечты , и славы, и весны…
Поэзно — да, а нет — оно так прозно…
В душе порывистых приветов
Неисчеслимое число.
Я выбрал королём поэтов —
Да будет подданым светло!
Она на пальчиках привстала
И подарила губы мне.
Я целовал ей устало
В сырой осенней тишине.
Если есть возможность, пожалуйсти, пишите из какого стихотворения, потому что сразу хочется найти, особенно если на эти строки раньше сам не обратил внимание.
В данном случае речь идет о «Поэзно — да…»
«И кудри вились, словно триолет»…
Мясо наелось мяса, мясо наелось спаржи,
Мясо наелось рыбы и налилось вином.
И расплатившись с мясом, в полумясном экипаже
Вдруг покатило к мясу в шляпе с большим пером.
Мясо ласкало мясо и отдавалось мясу.
И сотворяло мясо по прописям земным.
Мясо болело, гнило и превращалось в массу
Смрадного разложенья, свойственного мясным.
«Как он смешит пигмеев мира!
Как сотрясает хохот плац,
Когда за изгородью лиры
Рыдает царственный паяц!»
«Как хороши,как свежи будут розы,
Моей страной мне брошенные в гроб!»
Я в комфортабельной карете , на элепсических рессорах
Люблю заехать в златополдень на чашку чая в женоклуб…
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Удивительно вкусно, искристо и остро!
Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!
Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!
Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!
Ветропросвист экспрессов! Крылолет буеров!
Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском — это пульс вечеров!
В группе девушек нервных, в остром обществе дамском
Я трагедию жизни претворю в грезофарс…
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Из Москвы — в Нагасаки! Из Нью-Йорка — на Марс!
Как хорошо, что вспыхнут снова эти
Цветы в полях под небом голубым!
Как хорошо, что ты живешь на свете
И красишь мир присутствием своим!
(Как хорошо… 1928г.)
В парке плакала девочка….
Я выполнил свою задачу,
Литературу покорив.
Бросаю сильным на удачу
Завоевателя порыв.
……………………………..
Я,- год назад,- сказал: «Я буду!»
Год отсверкал, и вот — я есть!
Среди друзей я зрил Иуду,
Но не его отверг, а — месть.
Слушай, чуждая мне ближница, обречённая далёчница,
Оскорбить меня хотящая для немыслимых услад…
Подавив негодование, мне тебя так просто хочется,
Как орлу в лазорь сияльную, как течению — в водопад!!!
Ликуй же, сердце: еще ты юно! И бейся шумно!
Зарею жизни — всё в жизни ясно!
Закатом жизни — всему закат!
Но невозможное — возможно
В стране возможностей больших!
Не завидуй другу, если друг богаче,
Если он красивей, если он умней.
Пусть его достатки, пусть его удачи
У твоих сандалий не сотрут ремней…
Двигайся бодрее по своей дороге,
Улыбайся шире от его удач:
Может быть, блаженство — на твоем пороге,
А его, быть может, ждут нужда и плач.
Плачь его слезою! Смейся шумным смехом!
Чувствуй полным сердцем вдоль и поперек!
Не препятствуй другу ликовать успехом:
Это — преступленье! Это — сверхпорок!
Источник
