Один лишь сон и в тяжком пробуждение

Один лишь сон и в тяжком пробуждение thumbnail

Владимир Соловьёв

***

Бескрылый дух, землёю полонённый,
Себя забывший и забытый бог…
Один лишь сон – и снова, окрылённый,
Ты мчишься ввысь от суетных тревог.

Неясный луч знакомого блистанья,
Чуть слышный отзвук песни неземной, –
И прежний мир в немеркнущем сияньи
Встаёт опять пред чуткою душой.

Один лишь сон – и в тяжком пробужденьи
Ты будешь ждать с томительной тоской
Вновь отблеска нездешнего виденья,
Вновь отзвука гармонии святой.

1883

Николай Минский

***

О, этот бред сердечный и вечера,
И вечер бесконечный, что был вчера.

И гул езды далёкой, как дальний плеск,
И свечки одинокой печальный блеск.

И собственного тела мне чуждый вид,
И горечь без предела былых обид.

И страсти отблеск знойный из прежних лет,
И маятник спокойный, твердящий: нет.

И шёпот укоризны кому-то вслед,
И сновиденье жизни, и жизни бред.

1901

Иннокентий Анненский

Среди миров

Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды и повторяю имя…
Не потому, чтоб я Её любил.
А потому, что я томлюсь с другими.

И если мне в сомненье тяжело,
Я у Неё одной молю ответа,

Не потому, что от Неё светло,
А потому, что с Ней не надо света.

1909

Фёдор Сологуб

***

Я – бог таинственного мира,
Весь мир в одних моих мечтах.
Не сотворю себе кумира
Ни на земле, ни в небесах.

Моей божественной природы
Я не открою никому.
Тружусь, как раб, а для свободы
Зову я ночь, покой и тьму.

28 октября 1896

Дмитрий Мережковский

***

Дома и призраки людей —
Всё в дымку ровную сливалось,
И даже пламя фонарей
В тумане мёртвом задыхалось.
И мимо каменных громад
Куда-то люди торопливо,
Как тени бледные, скользят,

И сам иду я молчаливо,
Куда — не знаю, как во сне,
Иду, иду, и мнится мне,
Что вот сейчас я, утомлённый,
Умру, как пламя фонарей,
Как бледный призрак, порождённый
Туманом северных ночей.

1889

Вячеслав Иванов

Осенью
                                   Ал.Н.Чеботаревской *

Рощи холмов, багрецом испещрённые,
Синие, хмурые горы вдали…
В жёлтой глуши на шипы изощрённые
Дикие вьются хмели.

Луч кочевой серебром загорается…
Словно в гробу, остывая, Земля
Пышною скорбию солнц убирается…
Стройно дрожат тополя.

Ветра порывы… Безмолвия звонкие…
Катится белым забвеньем река…
Ты повилики закинула тонкие
В чуткие сны тростника.

1903

Константин Бальмонт

Камыши

Полночной порою в болотной глуши
Чуть слышно, бесшумно, шуршат камыши.

О чём они шепчут? О чём говорят?
Зачем огоньки между ними горят?

Мелькают, мигают – и снова их нет.
И снова забрезжил блуждающий свет.

Полночной порой камыши шелестят.
В них жабы гнездятся, в них змеи свистят.

В болоте дрожит умирающий лик.
То месяц багровый печально поник.

И тиной запахло. И сырость ползёт.
Трясиной заманит, сожмёт, засосёт.

«Кого? Для чего? – камыши говорят. –
Зачем огоньки между нами горят?»

Но месяц печальный безмолвно поник.
Не знает. Склоняет всё ниже свой лик.

И, вздох повторяя погибшей души,
Тоскливо, бесшумно, шуршат камыши.

1895

Зинаида Гиппиус

Она

В своей бессовестной и жалкой низости,
Она, как пыль, сера, как прах земной.
И умираю я от этой близости,
От неразрывности её со мной.

Она шершавая, она колючая,
Она холодная, она змея.
Меня изранила противно-жгучая
Её коленчатая чешуя.

О, если б острое почуял жало я!
Неповоротлива, тупа, тиха.
Такая тяжкая, такая вялая,
И нет к ней доступа – она глуха.

Своими кольцами она, упорная,
Ко мне ласкается, меня душа.
И эта мёртвая, и эта чёрная,
И эта страшная – моя душа!

Читайте также:  Бить и ругать ребенка во сне

1905

Валерий Брюсов

***

Мы встретились с нею случайно,
И робко мечтал я об ней,
Но долго заветная тайна
Таилась в печали моей.

Но раз в золотое мгновенье
Я высказал тайну свою;
Я видел румянец смущенья,
Услышал в ответ я «люблю».

И вспыхнули трепетно взоры,
И губы слилися в одно.
Вот старая сказка, которой
Быть юной всегда суждено.

27 апреля 1893

Андрей Белый

Родина
                                      В.П.Свентицкому*

Те же росы, откосы, туманы,
Над бурьянами рдяный восход,

Холодеющий шелест поляны,
Голодающий, бедный народ;

И в раздолье, на воле – неволя;
И суровый свинцовый наш край
Нам бросает с холодного поля –
Посылает нам крик: «Умирай –

Как и все умирают»… Не дышишь,
Смертоносных не слышишь угроз: –
Безысходные возгласы слышишь
И рыданий, и жалоб, и слёз.

Те же возгласы ветер доносит;
Те же стаи несытых смертей
Над откосами косами косят,
Над откосами косят людей.

Роковая страна, ледяная,
Проклятая железной судьбой –
Мать Россия, о родина злая,
Кто же так подшутил над тобой?

1908

Александр Блок

***
          И тяжкий сон житейского сознанья
                    Ты отряхнёшь, тоскуя и любя.
                                                       Вл.Соловьёв

Предчувствую Тебя. Года проходят мимо –
Всё в облике одном предчувствую Тебя.

Весь горизонт в огне – и ясен нестерпимо,
И молча жду, – тоскуя и любя.

Весь горизонт в огне, и близко появленье,
Но страшно мне: изменишь облик Ты,

И дерзкое возбудишь подозренье,
Сменив в конце привычные черты.

О, как паду – и горестно, и низко,
Не одолев смертельныя мечты!

Как ясен горизонт! И лучезарность близко.
Но страшно мне: изменишь облик Ты.

4 июня 1901

Источник

Один лишь сон и в тяжком пробуждение

Владимир Сергеевич Соловьёв (1853–1900) – русский религиозный мыслитель, мистик, поэт, публицист, литературный критик. Соловьёв является одной из центральных фигур в российской философии XIX века. Он основал направление, известное как христианская философия, разработал новый подход к исследованию человека, который стал преобладающим в российской философии и психологии конца XIX – начала XX века.

Поэтическое творчество Соловьева находилось в тесной и неразрывной связи с его философской деятельностью, вся поэзия его насыщена мыслью и отдельные стихотворения являются образными иллюстрациями руководящих идей его философской системы.

Все его миросозерцание было обусловлено внутренними, нравственными запросами духа, мысль его была насыщена скрытою энергией чувства; вот почему она, не довольствуясь строго логическим изложением в отвлеченной форме, искала и находила себе другой способ воплощения, в поэзии, в лирическом творчестве. Это светлое всепримиряющее миросозерцание, в котором платоновский идеализм переплетается с христианскими религиозными представлениями, всецело было проникнуто идеей любви, покоряющей мир и спасающей его от зла и тьмы.

ПРОМЕТЕЮ

Когда душа твоя в одном увидит свете

      Ложь с правдой, с благом зло,

И обоймет весь мир в одном любви привете,

      Что есть и что прошло;

Когда узнаешь ты блаженство примиренья;

      Когда твой ум поймет,

Что только в призраке ребяческого мненья

      И ложь, и зло живет,—

Тогда наступит час — последний час творенья…

      Твой свет одним лучом

Рассеет целый мир туманного виденья

      В тяжелом сне земном:

Преграды рушатся, расплавлены оковы

      Божественным огнем,

И утро вечное восходит к жизни новой

      Во всех, и все в Одном.

¤ ¤ ¤

Бескрылый дух, землею полоненный,

Себя забывший и забытый бог…

Один лишь сон – и снова, окрыленный,

Ты мчишься ввысь от суетных тревог.

Неясный луч знакомого блистанья,

Чуть слышный отзвук песни неземной,–

И прежний мир в немеркнущем сиянье

Встает опять пред чуткою душой.

Читайте также:  Видеть во сне как сильно выпадают волосы

Один лишь сон – и в тяжком пробужденье

Ты будешь ждать с томительной тоской

Вновь отблеска нездешнего виденья,

Вновь отзвука гармонии святой.

¤ ¤ ¤

В сне земном мы тени, тени…

Жизнь – игра теней,

Ряд далеких отражений

Вечно светлых дней.

Но сливаются уж тени,

Прежние черты

Прежних ярких сновидений

Не узнаешь ты.

Серый сумрак предрассветный

Землю всю одел;

Сердцем вещим уж приветный

Трепет овладел.

Голос вещий не обманет.

Верь, проходит тень, –

Не скорби же: скоро встанет

Новый вечный день.

¤ ¤ ¤

Милый друг, иль ты не видишь,

Что все видимое нами –

Только отблеск, только тени

От незримого очами?

Милый друг, иль ты не слышишь,

Что житейский шум трескучий –

Только отклик искаженный

Торжествующих созвучий?

Милый друг, иль ты не чуешь,

Что одно на целом свете –

Только то что сердце к сердцу

Говорит в немом привете?

НОЧЬ НА РОЖДЕСТВО

Посвящается В. Л. Величко

Пусть все поругано веками преступлений,

Пусть незапятнанным ничто не сбереглось,

Но совести укор сильнее всех сомнений,

И не погаснет то, что раз в душе зажглось.

Великое не тщетно совершилось;

Недаром средь людей явился Бог;

К земле недаром небо приклонилось,

И распахнулся вечности чертог.

В незримой глубине сознанья мирового

Источник истины живет не заглушен,

И над руинами позора векового

Глагол ее звучит, как похоронный звон.

Родился в мире свет, и свет отвергнут тьмою,

Но светит он во тьме, где грань добра и зла.

Не властью внешнею, а правдою самою

Князь века осужден и все его дела.

ЭММАНУ-ЭЛЬ («С НАМИ БОГ»)

Во тьму веков та ночь уж отступила,

Когда, устав от злобы и тревог,

Земля в объятьях неба опочила

И в тишине родился с-нами-Бог.

И многое уж невозможно ныне:

Цари на небо больше не глядят,

И пастыри не слушают в пустыне,

Как ангелы про Бога говорят.

Но вечное, что в эту ночь открылось,

Несокрушимо временем оно,

И Слово вновь в душе твоей родилось,

Рожденное под яслями давно.

Да! С нами Бог, – не там, в шатре лазурном,

Не за пределами бесчисленных миров,

Не в злом огне, и не в дыханье бурном,

И не в уснувшей памяти веков.

Он здесь, теперь, – средь суеты случайной,

В потоке мутном жизненных тревог

Владеешь ты всерадостною тайной:

Бессильно зло; мы вечны; с нами Бог!

¤ ¤ ¤

Бедный друг, истомил тебя путь,

Темен взор, и венок твой измят.

Ты войди же ко мне отдохнуть.

Потускнел, догорая, закат.

Где была и откуда идешь,

Бедный друг, не спрошу я, любя;

Только имя мое назовешь –

Молча к сердцу прижму я тебя.

Смерть и Время царят на земле, –

Ты владыками их не зови;

Всё, кружась, исчезает во мгле,

Неподвижно лишь солнце любви.

¤ ¤ ¤

Хоть мы навек незримыми цепями

Прикованы к нездешним берегам,

Но и в цепях должны свершить мы сами

Тот круг, что боги очертили нам.

Всё, что на волю высшую согласно,

Своею волей чуждую творит,

И под личиной вещества бесстрастной

Везде огонь божественный горит.

¤ ¤ ¤

Милый друг, не верю я нисколько

Ни словам твоим, ни чувствам, ни глазам,

И себе не верю, верю только

В высоте сияющим звездам.

Эти звезды мне стезею млечной

Насылают верные мечты,

И растят в пустыне бесконечной

Для меня нездешние цветы.

И меж тех цветов, в том вечном лете,

Серебром лазурным облита,

Как прекрасна ты, и в звездном свете

Как любовь свободна и чиста!

Читайте также:  Собирать во сне мелочь деньги собирать с земли
¤ ¤ ¤

В тумане утреннем неверными шагами

Я шел к таинственным и чудным берегам.

Боролася заря с последними звездами,

Еще летали сны – и, схваченная снами,

Душа молилася неведомым богам.

В холодный белый день дорогой одинокой,

Как прежде, я иду в неведомой стране.

Рассеялся туман, и ясно видит око,

Как труден горный путь и как еще далёко,

Далёко всё, что грезилося мне.

И до полуночи неробкими шагами

Всё буду я идти к желанным берегам,

Туда, где на горе, под новыми звездами,

Весь пламенеющий победными огнями,

Меня дождется мой заветный храм.

¤ ¤ ¤

В час безмолвного заката

Об ушедших вспомяни ты, –

Не погибло без возврата,

Что с любовью пережито.

Пусть синеющим туманом

Ночь на землю наступает –

Не страшна ночная тьма нам:

Сердце день грядущий знает.

Новой славою Господней

Озарится свод небесный,

И дойдет до преисподней

Светлый благовест воскресный.

¤ ¤ ¤

Земля-владычица! К тебе чело склонил я,

И сквозь покров благоуханный твой

Родного сердца пламень ощутил я,

Услышал трепет жизни мировой.

В полуденных лучах такою негой жгучей

Сходила благодать сияющих небес,

И блеску тихому несли привет певучий

И вольная река, и многошумный лес.

И в явном таинстве вновь вижу сочетанье

Земной души со светом неземным,

И от огня любви житейское страданье

Уносится, как мимолетный дым.

ОКО ВЕЧНОСТИ

«Да не будут тебе Бози инии, разве Мене».

Одна, одна над белою землею

      Горит звезда

И тянет вдаль эфирною стезею

      К себе – туда.

О нет, зачем? В одном недвижном взоре

      Все чудеса,

И жизни всей таинственное море,

      И небеса.

И этот взор так близок и так ясен,–

      Глядись в него,

Ты станешь сам – безбрежен и прекрасен –

      Царем всего.

¤ ¤ ¤

О, как в тебе лазури чистой много

И черных, черных туч!

Как ясно над тобой сияет отблеск Бога,

Как злой огонь в тебе томителен и жгуч.

И как в твоей душе с невидимой враждою

Две силы вечные таинственно сошлись,

И тени двух миров, нестройною толпою

Теснясь к тебе, причудливо сплелись.

Но верится: пройдет сверкающий громами

Средь этой мглы божественный глагол,

И туча черная могучими струями

Прорвется вся в опустошенный дол.

И светлою росой она его омоет,

Огонь стихий враждебных утолит,

И весь свой блеск небесный свод откроет

И всю красу земли недвижно озарит.

¤ ¤ ¤

Лишь забудешься днем иль проснешься в

полночи –

Кто-то здесь… Мы вдвоем, –

Прямо в душу глядят лучезарные очи

Темной ночью и днем.

Тает лед, расплываются хмурые тучи,

Расцветают цветы…

И в прозрачной тиши неподвижных созвучий

Отражаешься ты.

Исчезает в душе старый грех первородный:

Сквозь зеркальную гладь

Видишь, нет и травы, змей не виден подводный,

Да и скал не видать.

Только свет да вода. И в прозрачном тумане

Блещут очи одни,

И слилися давно, как роса в океане,

Все житейские дни.

¤ ¤ ¤

Если желанья бегут, словно тени,

Если обеты – пустые слова, –

Стоит ли жить в этой тьме заблуждений,

Стоит ли жить, если правда мертва?

Вечность нужна ли для праздных стремлений,

Вечность нужна ль для обманчивых слов?

Что жить достойно, живет без сомнений,

Высшая сила не знает оков.

Высшую силу в себе сознавая,

Что ж тосковать о ребяческих снах?

Жизнь – только подвиг, и правда живая

Светит бессмертьем в истлевших гробах.

Источник