Третий год у натальи тяжелые сны

Кем я был на войне?

Кем я был на войне?

Полузрячим посланцем из тыла,

Забракованный напрочно всеми врачами земли.

Только песня моя с батальоном в атаку ходила,-

Вновь залаяла собака

Вновь залаяла собака,

Я смотрю через кусты,-

Но беззвучно-одинаков

Мир зеленой темноты.

Как хорошо вдвоем, вдвоем

Как хорошо вдвоем, вдвоем

Прийти и выбрать этот дом,

Перо и стол, простой диван,

Смотреть в глаза, в окно, в туман

Верблюд

Не по-африкански, не по-русски…

Нынче август по-октябрьски лют.

На меня поглядывает грустно

Шерстяной египетский верблюд.

С кем я ездил в Испанию

Хлопает гид меня по плечу —

Что смотрит сеньор в этот темный угол?

А я молчу, а я ищу

Могилу друга.

Их было столько, ярких и блестящих

Их было столько, ярких и блестящих,

Светящихся в пути передо мной,

Манящих смехом, радостью звенящих,

Прекрасных вечной прелестью земной!..

Бирюсинка

До свиданья, белый город

С огоньками на весу!

Через степи, через горы

Мне на речку Бирюсу.

Очень хорошие стихи…до слез….
Р,РОЖДЕСТВЕНСКИЙ»БАЛЛАДА О ЗЕНИТЧИЦАХ».Безумно люблю это произведение.

Как разглядеть за днями
след нечёткий?
Хочу приблизить к сердцу
этот след…
На батарее
были сплошь –
девчонки.
А старшей было
восемнадцать лет.
Лихая чёлка
над прищуром хитрым,
бравурное презрение к войне…
В то утро
танки вышли
прямо к Химкам.
Те самые.
С крестами на броне.

И старшая,
действительно старея,
как от кошмара заслонясь рукой,
скомандовала тонко:
— Батарея-а-а!
(Ой мамочка!..
Ой родная!..)
Огонь! –
И –
залп!
И тут они
заголосили,
девчоночки.
Запричитали всласть.
Как будто бы
вся бабья боль
России
в девчонках этих
вдруг отозвалась.
Кружилось небо –
снежное,
рябое.
Был ветер
обжигающе горяч.
Былинный плач
висел над полем боя,
он был слышней разрывов,
этот плач!
Ему –
протяжному –
земля внимала,
остановясь на смертном рубеже.
— Ой, мамочка!..
— Ой, страшно мне!..
— Ой, мама!.. –
И снова:
— Батарея-а-а! –
И уже
пред ними,
посреди земного шара,
левее безымянного бугра
горели
неправдоподобно жарко
четыре чёрных
танковых костра.
Раскатывалось эхо над полями,
бой медленною кровью истекал…
Зенитчицы кричали
и стреляли,
размазывая слёзы по щекам.
И падали.
И поднимались снова.
Впервые защищая наяву
и честь свою
(в буквальном смысле слова!).
И Родину.
И маму.
И Москву.
Весенние пружинящие ветки.
Торжественность
венчального стола.
Неслышанное:
«Ты моя – навеки!..»
Несказанное:
«Я тебя ждала…»
И губы мужа.
И его ладони.
Смешное бормотание
во сне.
И то, чтоб закричать
в родильном
доме:
«Ой, мамочка!
Ой, мама, страшно мне!!»
И ласточку.
И дождик над Арбатом.
И ощущенье
полной тишины…
…Пришло к ним это после.
В сорок пятом.
Конечно, к тем,
кто сам пришёл
с войны.

Александр Межиров

После боя в замершем Берлине,
В тишине почти что гробовой
Подорвался на пехотной мине
Русский пехотинец—рядовой.

Я припомнил все свои походы,
Все мои мытарства на войне,
И впервые за четыре года
Почему-то стало страшно мне.

(1945)

НЕ ПОМНЮ КТО АВТОР, И КОГДА НАПИСАНО, НО СЛОВА СИЛЬНЫЕ-ЗА ДУШУ БЕРУТ!!!!

МНЕ ГОЛОС БЫЛ,
ОН ЗВАЛ УТЕШНО.
ОН ГОВОРИЛ:»ИДИ СЮДА,
ОСТАВЬ СВОЙ КРАЙ ГЛУХОЙ И ТЛЕННЫЙ,
ОСТАВЬ РОССИЮ НАВСЕГДА.

Я КРОВЬ ОТ РУК ТВОИХ ОТМОЮ,
ИЗ СЕРДЦА ВЫНУ ЧЕРНЫЙ СТЫД,
Я НОВЫМ ИМЕНЕМ ПОКРОЮ
БОЛЬ ПОРОЖЕНИЙ И ОБИД»

НО РАВНОДУШНО И СПОКОЙНО
РУКАМИ Я ЗАМКНУЛА СЛУХ,
ЧТОБ ЭТОЙ РЕЧЬЮ НЕДОСТОЙНОЙ
НЕОСКВЕРНИЛСЯ СКОРБНЫЙ ДУХ

КТО ЗНАЕТ ЭТО СТИХОТВОРЕНИЕ, ПОДСКАЖИТЕ КТО АВТОР!!!!

СМЕРТЬ ДРУГА

Памяти Евгения Петрова

Неправда, друг не умирает,
Лишь рядом быть перестает.
Он кров с тобой не разделяет,
Из фляги из твоей не пьет.

В землянке, занесен метелью,
Застольной не поет с тобой
И рядом, под одной шинелью,
Не спит у печки жестяной.

Но все, что между вами было,
Все, что за вами следом шло,
С его останками в могилу
Улечься вместе не смогло.

Упрямство, гнев его, терпенье —
Ты все себе в наследство взял,
Двойного слуха ты и зренья
Пожизненным владельцем стал.

Любовь мы завещаем женам,
Воспоминанья — сыновьям,
Но по земле, войной сожженной,
Идти завещано друзьям.

Никто еще не знает средства
От неожиданных смертей.
Все тяжелее груз наследства,
Все уже круг твоих друзей.

Взвали тот груз себе на плечи,
Не оставляя ничего,
Огню, штыку, врагу навстречу
Неси его, неси его!

Когда же ты нести не сможешь,
То знай, что, голову сложив,
Его всего лишь переложишь
На плечи тех, кто будет жив.

И кто-то, кто тебя не видел,
Из третьих рук твой груз возьмет,
За мертвых мстя и ненавидя,
Его к победе донесет.

1942
Константин Симонов

Известно всем, медаль — награда, что дается на века,
Спросите вы, друзья, фронтовика,
Он вам расскажет цену каждой добытой в боях медали,
И как товарищи за это погибали…

На фронте за медаль, порою, жизнь отдал солдат,
Но это было много лет, увы, уже, тому назад…
Теперь, друзья, иные времена в моей стране настали…..
За наглость многим раздают совсем другие, мирные, медали:

Скажите мне, за что сейчас дают медали многим в школах??
Подростки пиво пьют, и матом пишут в школьных коридорах,
Хамят, грубят, плюют в лицо учителям??
Что ищут в подворотнях разных хлам??

Сдают цветмет, срубая провода,
В который раз исчезла в нашем городе звезда
С мемориала!!!! павшим в страшной той войне,
За то, что беспорядок множится теперь в стране??

Мы видим много… много фильмов, как воюют наши деды,
И к счастью дышит юбилеем та Берлинская безоблачная даль….
Лишь не неслучайно часто снится сон – лежит на ПЛОЩАДИ ПОБЕДЫ
В пыли, поблекшая от времени и слез,….СОЛДАТСКАЯ ВОЕННАЯ МЕДАЛЬ.…

БАЛЛАДА О ПИАНИСТЕ

Когда его били фашисты в концлагере и ухмылялись:
«Попался…» — он прятал одно — свои руки костлявые,
только бы не по пальцам. Потом его вызвал
к себе вертухай — фашистик розовый, чистый:
«Дадим инструмент…
для начальства сыграй…» — а он процедил:
«Разучился…».
И он выступал с лопатой в руках в изысканном обществе мусора,
но в пальцах его — в десяти тайниках пряталась музыка,музыка.
И ночью,когда прорезался сквозь мглу
лунный крамольный краешек, углём он грубо чертил на полу
клавиши, клавиши,клавиши.
В ком-то урчала гнилая фасоль,кто-то вышёптывал имя зазнобы,
(Продолжить)
а от неструганых «фа» и «соль» в пальцы вонзались занозы.
И он играл до рассвета, как мог, — срывался, мучился,пробовал,
хотя получить он только и мог — букет из колючей проволоки.
Было не страшно ему, что убьют, — в гибели нету позора,
было страшнее,что слаб этюд, особенно в части мажора,
И он, возвратившись, не пил, не рыдал,
Весь, как сплошное оттуда, он от холстины
продрогший рояль, словно ребенка, откутал.
И старец со скрепками в бороде —
владыка консерватории, прослушав, спросил озадаченно:
«Где вы так хорошо подготовились?»
…Играй, пианист!
Отплывает барак — ковчег твоей музыки Ноев,
но, криком крича, проступает сквозь фрак
невидимый лагерный номер…
Евгений Евтушенко

10 БАТАЛЬОН

Здесь птицы не поют,
Деревья не растут,
И только мы, к плечу плечо
Врастаем в землю тут.

Горит и кружится планета,
Над нашей Родиною дым,
И значит, нам нужна одна победа,
Одна на всех — мы за ценой не постоим.
Одна на всех — мы за ценой не постоим.
Нас ждет огонь смертельный,
И все ж бессилен он.

Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный,
Десятый наш десантный батальон.
Десятый наш десантный батальон.

Лишь только бой угас,
Звучит другой приказ,
И почтальон сойдет с ума,
Разыскивая нас.

Взлетает красная ракета,
Бьет пулемет неутомим,
И значит нам нужна одна победа,
Одна на всех — мы за ценой не постоим.
Одна на всех — мы за ценой не постоим.
Нас ждет огонь смертельный,
И все ж бессилен он.
Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный,
Десятый наш десантный батальон.
Десятый наш десантный батальон.

От Курска и Орла
Война нас довела
До самых вражеских ворот.
Такие, брат, дела.

Когда-нибудь мы вспомним это,
И не поверится самим.
А нынче нам нужна одна победа,
Одна на всех — мы за ценой не постоим.
Одна на всех — мы за ценой не постоим.
Нас ждет огонь смертельный,
И все ж бессилен он.
Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный,
Десятый наш десантный батальон.
Десятый наш десантный батальон.

ЮЛИЯ ДРУНИНА
* * *

И откуда
Вдруг берутся силы
В час, когда
В душе черным-черно?..
Если б я
Была не дочь России,
Опустила руки бы давно,
Опустила б руки
В сорок первом.
Помнишь?
Заградительные рвы,
Словно обнажившиеся нервы,
Зазмеились около Москвы.
Похоронки,
Раны,
Пепелища…
Память,
Душу мне
Войной не рви,
Только времени
Не знаю чище
И острее
К Родине любви.
Лишь любовь
Давала людям силы
Посреди ревущего огня.
Если б я
Не верила в Россию,
То она
Не верила б в меня.

Плыла тишина по стерне, над полем, разрывами взрытым,
И тихо падавший снег ложился на лица убитых.
Они еще были теплы, и снег на щеках у них таял,
И будто бы слезы текли, полоски следов оставляя.
Текли, как у малых ребят, прозрачные — капля за каплей.
Не плакал при жизни солдат, а вот после смерти заплакал…

Извините, пишу по памяти. Автора тоже не помню…

С наступающим праздником Великой Победы!

Осмелюсь добавить стихи собственного сочинения

Герои Отчизны

Пусть не всегда мы знаем Ваши имена,

Но подвиг ратный не забудем никогда!

Тот подвиг, что свершили Вы:

Отчизну грудью защитив!

Пусть Ваши головы в сединах,

Лицо и кожа все в морщинах,

Но не стареет ведь Душа,

Что нашу Родину спасла!

Душа Великого Героя,

Живущая у Вас в сердцах

И отражённая в глазах,

Как в зеркале Великой Силы.

И просим Вас нам передать:

И мощь,

И знания,

И опыт.

Чтоб мы могли под мирным небом

Построить общество мечты,

Где будут люди, как и Вы:

Сильны,

Добры
И терпеливы!!!

очень сильная вещь…, когда-то давно после двух прочтений я запомнила эту балладу наизусть…

Лев Ошанин

ВОЛЖСКАЯ БАЛЛАДА

Третий год у Натальи тяжелые сны,
Третий год ей земля горяча —
С той поры как солдатской дорогой войны
Муж ушел, сапогами стуча.
На четвертом году прибывает пакет.
Почерк в нем незнаком и суров:
«Он отправлен в саратовский лазарет,
Ваш супруг, Алексей Ковалев».
Председатель дает подорожную ей.
То надеждой, то горем полна,
На другую солдатку оставив детей,
Едет в город Саратов она.
А Саратов велик. От дверей до дверей
Как найти в нем родные следы?
Много раненых братьев, отцов и мужей
На покое у волжской воды.
Наконец ее доктор ведет в тишине
По тропинкам больничных ковров.
И, притихшая, слышит она, как во сне:
— Здесь лежит Алексей Ковалев.—
Нерастраченной нежности женской полна,
И калеку Наталья ждала,
Но того, что увидела, даже она
Ни понять, ни узнать не могла.
Он хозяином был ее дум и тревог,
Запевалой, лихим кузнецом.
Он ли — этот бедняга без рук и без ног,
С перекошенным, серым лицом?
И, не в силах сдержаться, от горя пьяна,
Повалившись в кровать головой,
В голос вдруг закричала, завыла она:
— Где ты, Леша, соколик ты мой?! —
Лишь в глазах у него два горячих луча.
Что он скажет — безрукий, немой!
И сурово Наталья глядит на врача:
— Собирайте, он едет домой.
Не узнать тебе друга былого, жена,—
Пусть как память живет он в дому.
— Вот спаситель ваш,— детям сказала она,—
Все втроем поклонитесь ему!
Причитали соседки над женской судьбой,
Горевал ее горем колхоз.
Но, как прежде, вставала Наталья с зарей,
И никто не видал ее слез…
Чисто в горнице. Дышат в печи пироги.
Только вдруг, словно годы назад,
Под окном раздаются мужские шаги,
Сапоги по ступенькам стучат.
И Наталья глядит со скамейки без слов,
Как, склонившись в дверях головой,
Входит в горницу муж — Алексей Ковалев —
С перевязанной правой рукой.
— Не ждала? — говорит, улыбаясь, жене.
И, взглянув по-хозяйски кругом,
Замечает чужие глаза в тишине
И другого на месте своем.
А жена перед ним ни мертва ни жива…
Но, как был он, в дорожной пыли,
Все поняв и не в силах придумать слова,
Поклонился жене до земли.
За великую душу подруге не мстят
И не мучают верной жены.
А с войны воротился не просто солдат,
Не с простой воротился войны.
* * *
Если будешь на Волге — припомни рассказ,
Невзначай загляни в этот дом,
Где напротив хозяйки в обеденный час
Два солдата сидят за столом.

1945

Игрушки дней блокадных

Замираю у этой витрины.
Лед блокадный растаял в ?