Бессонница в ожидании любви читать онлайн

И Морозко не мог понять, что не только убитые им мать с дочерью Рукавишниковы были беззащитны, но и он сам беззащитен перед миром, как ребёнок, и что за эту отчаянную и незаконную попытку изменить существующий порядок вещей в конце концов заплатит своей собственной жизнью. Он был осужден заранее, и судьба его была давно предрешена, каковы бы ни были обстоятельства его существования. Конечно, так же как и в этом случае с газетным объявлением, всё покажется случайным: возможно, другое объявление или заказ бригады, другой уголовный эпизод. Но внутренний смысл этих случайностей останется неизменным, и будет таким же, если вместо них будут другие. Это не изменит ничего, или почти ничего.

И позже, наверное, люди, которые отправят его на тот свет, не испытают к нему ненависти, и не будут воодушевлены жаждой мщения. Просто в том, что он перестанет существовать, будет легко доказуемая справедливость, – того же порядка, что и своеобразная логика его жизни. Конечно, она чрезвычайно далека от классического торжества положительного начала над отрицательным. Но никто никогда не терял времени на объяснение Никите Морозко разницы между добром и злом и глубочайшей условности этих понятий. И тем более не станет объяснять его неправоту, отправляя в небытие.

«Зачем судить, отстреливать, как бешеных собак!» – сказал Малинин после процесса. Галеев в ответ цыкнул, но в душе поддержал мнение оперативника.

Глава 84

Две недели Таня ходила необычайно задумчивая, невесёлая. Она осунулась, стала жаловаться на круги под глазами. На вопросы матери отвечала сумбурно – бессонница, головные боли, беспокойство по поводу внешности и что-то про мальчиков. Арина разыскала психолога в городском «Центре планирования семьи», задала ей вопросы, та что-то посоветовала. Но, придя домой, и дав дочери квалифицированные советы, Арина обнаружила, что называется, трудности перевода. И, после двух таких же неудачных консультаций, она, подавив Танино сопротивление, привела её к врачу.

Подойдя к кабинету, Таня прочитала надпись: «Эксперт. Ирина Соковня». В голове возникли самые разные ассоциации, эх, как бы она сейчас пошутила! Однако промолчала, понимая всю торжественность минуты. Толкнув дверь, Арина зашла первой, Таня вслед за ней. Выглянув из-за спины матери, она увидела сидящую за столом женщину в белом халате, в возрасте около 50 лет, которая, оторвавшись от бумаг, подняла голову и повернула к посетителям своё лицо, напоминающее физиономию старого лесного сторожа.

Таня прыснула, подумав о том, что иначе и не могла выглядеть «эксперт Соковня»; почувствовав же строгий материнский взгляд, сделала, как говорили в школе, «морду кирпичом».

Арина представила врачу Таню, а ей – врача. Мать и дочь заняли места, начался приём.

– Итак, детка, расскажи мне о своих проблемах.

– Вот, я хотела спросить средство для похудения, – сказала Таня, с трудом сдерживая смех.

– Я же говорила маме – велотренажёр.

– Но вы советуете похудеть с помощью велотренажёра для того, чтобы не уменьшилась грудь. Но при похудении грудь в любом случае уменьшится. Есть какой-то тренажёр для грудных мышц?

– Так… надо кое-что прояснить. Насколько я поняла, у тебя худые икры.

Таня вытянула ноги, посмотрела на них, и что-то невнятно ответила. Врач продолжила:

– Чтобы укрепить икроножные мышцы, велотренажёр годится. Если ты боишься, что похудеет грудь – я тебя успокою. Ты же не страдаешь ожирением, и твоя грудь – это прежде всего молочная железа. От упражнений на велотренажёре молочные железы не уменьшаются. Это понятно?

Таня промолчала, и тогда Арина переспросила её. Та безучастно кивнула.

– Так, у вас были ещё вопросы – про ногти.

– Да, – оживилась Таня, – мои ногти на ногтях почему-то всё время ломаются, они тонкие, поэтому я их не могу отращивать и хожу с короткими. Может, вы посоветуете мне какие-то витамины или ещё что-нибудь.

И она скорбно посмотрела на свои розовые, абсолютно здоровые ногти.

Эксперт с готовностью ответила:

– Делайте ванночки из бульона из отварного картофеля.

– Бульон или отвар?!

– Бульон от картофеля.

– Вы советуете укреплять ногти картофельной… водой, ну, в общем, – вмешалась Арина. – Вы хотите сказать, что ногти укрепляет именно крахмал. Может кальций? А крахмал избавляет от грибковых инфекций?

– Так… относительно бульонного картофеля, – пояснила эксперт. – У 15-летних девочек, как правило, в отличие от женщин в состоянии климакса, старушек в менопаузе и маленьких детей, с кальцием всё в порядке. Чаще всего ногти у них слоятся именно по причине микоза. Не все микозы заразные. Картофельный отвар либо поможет, либо нет. Вреда не будет. И если нет, то тогда девочка сходит к врачу.

На минуту воцарилась тишина. Затем эксперт спросила:

– Вы что-то говорили о синяках под глазами?

Арина подтвердила – да, это их очень беспокоит. Таня отвела взгляд в сторону, чтобы не обнаружить перед доктором отсутствие подглазных синяков.

Эксперт принялась объяснять.

– Относительно тонкой кожи, через которую просвечивают сосуды, и прежде всего вокруг глаз и на груди. Я не бог и не могу изменить генную структуру моего юного пациента. А вот лишний раз сделать анализ крови и проверить гемоглобин в 15 лет очень полезно. Частый признак железодефицитной анемии, это вам скажет любой терапевт, это тёмные круги вокруг глаз. Чесоточный зудень, sarcoptus scabei, сейчас очень активизировался, мутировал, дерматологи обнаруживают его не только в стандартных местах локализации, между пальцами рук и ног и на животе, но и на подошвенной части стопы, за ушами, и во многих других местах. Уши, как известно, на голове. Поэтому полезно было бы провериться на педикулёз, и на наличие другого паразита. Не обнаружат и хорошо.

Перспектива обхода всех этих жутких врачей не порадовала Таню, и она вернулась к теме похудания:

– Вы не могли бы помочь в выборе диеты? Я считаю себя слишком толстой, не нравятся мне мои щёки. Хотелось бы найти диету, чтобы держать себя в форме.

Эксперт внимательно посмотрела на неё:

– Если передо мной то, что я вижу, то ответ будет таким: ты находишься на грани истощения, граничащей с невозможностью иметь детей. Если тебя перспектива бесплодия устраивает, могу посоветовать бухенвальдскую диету.

Арина, ужаснувшись, заявила, что с этого дня Таня переходит на усиленное питание, и напомнила ей о бессоннице. Таня объяснила:

– Мне нравятся два парня, и я не могу решить, кого выбрать. Посоветуйте.

Эксперт Соковня бросила на неё свой характерный взгляд, придававший ей сходство с угрюмым стариком:

– Я советую тебе побольше читать, тогда тебе будет легче формулировать вопросы. Задумайся над тем, что ты сказала, ты сама можешь себе ответить.

Таня удивленно посмотрела на эксперта, широко раскрыв глаза, под которыми никогда не бывало тёмных кругов и синяков. Тогда эксперт вынула из тумбочки две книги – «Бессонница – сестра любви» и «Бессонница в ожидании любви» – и положила их на стол.

– У меня есть ещё 68 моих книг, но тебе хватит пока этих двух.

Таня сочла нужным не расстраивать её известием о том, что у неё нет и никогда не было бессонницы.

В течение последующих десяти минут они обсуждали программу действий – чтение, посещение специалистов, питание, физическая нагрузка. Когда вышли на улицу, Арина строго спросила:

– Колись, что там с двумя мальчиками?

Отвернувшись, Таня хитро улыбнулась. Сейчас она что-нибудь придумает про мальчиков, а потом, конечно же, после всех этих разговоров об анемии, бесплодии, бессоннице, истощении, паразитах, слоящихся ногтях и чесоточных зуднях; после всех этих ужасов, пожаловавшись на здоровье, можно будет признаться в том, что, скорее всего, она завалит в этом году физику с химией.

Тем, кто верит в магию

Пролог

Все, что у него осталось, — это сны. Без них он был один, всегда и неизменно один. Первые сто лет одиночества он жил благодаря своей надменности и норову. И того и другого хватало с избытком.

Следующие сто лет он провел с чувством горечи. Это чувство пузырилось и вспенивалось у него внутри, как одно из тех таинственных снадобий, которые варил он сам. Но вместо того, чтобы исцелять, оно служило, скорее, своего рода топливом, побуждающим его двигаться от дня к ночи, от десятилетия к десятилетию.

В третьем столетии он впал в отчаяние, и его охватило чувство жалости к себе. От этого он стал плохим компаньоном, даже для себя самого.

Его упрямство было таким, что прошло четыреста лет, прежде чем он начал строить себе дом, изо всех сил стараясь находить удовольствие, красоту, удовлетворение от своей работы и своего искусства. Понадобилось четыреста лет, чтобы гордость его уступила место признанию того, что он мог быть — возможно, лишь слегка и только частично — ответственным за то, чем он стал.

И все же заслужили ли его действия столь сурового приговора Хранителей? Заслуживала ли его ошибка, если это действительно была ошибка, столетий заключения, лишь с одной-единственной неделей настоящей жизни в каждые сто лет?

Когда миновала половина тысячелетия, он отдался во власть грез. Нет, это было нечто большее, чем просто капитуляция. Он принимал их всем сердцем, жил благодаря им. Убегал в них, когда душа его умоляла о простом прикосновении к другому существу.

Ибо во снах к нему приходила она, темноволосая дева с глазами, словно синие бриллианты. Во снах она бежала через его лес, сидела у его камина, охотно лежала в его постели. Он знал ее голос, чувствовал тепло этого голоса. Он знал, какая у нее фигура — высокая и стройная, как у мальчика. Он знал, как ямочка в уголке ее губ словно подмигивала, когда она смеялась. И точное расположение родинки в форме полумесяца у нее на бедре.

Он знал все это, хотя никогда не касался ее, никогда не говорил с ней и видел ее лишь сквозь шелковый занавес снов.

Хотя именно женщина предала его, именно женщина была первопричиной его бесконечного одиночества, он жаждал эту темноволосую деву. Жаждал ее все эти годы так же сильно, как он жаждал того, что было когда-то.

Он тонул в огромном темном океане одиночества.

Глава 1

Предполагалось, что это будет отпуск. Предполагалось, что он будет веселым, расслабляющим, познавательным времяпрепровождением. Никто не ожидал, что случится что-то ужасное. Нет, нет, «что-то ужасное» — это преувеличение. Хотя и небольшое.

Свирепая летняя гроза, незнакомая дорога, извивающаяся сквозь темный лес, в котором деревья стояли великанами, укрытыми в доспехи мглы. Такие вещи не могли внушить ужас Кейлин Бреннан из рода Бреннанов из Бостона. Она была сделана из прочного материала. О чем твердо решила напоминать себе каждые десять минут, изо всех сил пытаясь удержать взятую напрокат машину в грязной канаве, в которую превратилась дорога.

Она была женщиной практичной. Решение стать такой вполне осознанно и отчетливо было принято ею еще в двенадцатилетнем возрасте. Полеты фантазии, романтические мечты, глупые поступки — это не для Кейлин. Тогда она увидела — видела это и сейчас, — как подобные занятия привели ее очаровательную, обожаемую и запутавшуюся в своей жизни мать к большим проблемам.

Финансовым проблемам. Юридическим проблемам. Проблемам в отношениях с мужчинами.

Поэтому Кейлин стала взрослой в двенадцать лет и такой оставалась поныне.

Взрослого человека не испугают несколько мрачных деревьев и пара ударов молнии, или туман, который то сгущается, то рассеивается и, кажется, дышит. Взрослая женщина не станет паниковать только потому, что не туда повернула. Когда дорога становилась слишком узкой, чтобы можно было без риска развернуться (а это случалось частенько), Кейлин продолжала ехать вперед, пока снова не находила верный путь.

И здравомыслящий человек не станет воображать, будто что-то слышит в грозе.

Например, голоса.

Надо было остаться в Дублине, мрачно сказала она себе, подскакивая в колее. В Дублине, с его оживленными улицами, переполненными пабами, Ирландия казалась такой цивилизованной, такой современной, такой городской. Но нет, ей же хотелось побывать в сельской местности, ведь так? А потому пришлось взять машину напрокат, купить карту и отправиться на разведку.

Честное слово, это было совершенно разумное решение. Она намеревалась увидеть страну, пока находилась здесь, и приобрести что-нибудь ценное для семейной антикварной лавки в Бостоне. Она планировала поколесить по дорогам, съездить к морю, посетить прелестные маленькие деревеньки и осмотреть величественные руины.

Разве она не бронировала номер с ужином на каждую ночь своего путешествия? Это гарантировало, что в конце дня не будет никаких неудобств и никаких сюрпризов.

Разве она не спланировала точно свой маршрут и время, которое потратит на изучение каждой достопримечательности?

Она не предполагала, что может заблудиться. Никто такого не предполагает. В прогнозе погоды шла речь о дожде, но ведь это, в конце концов, Ирландия. Но ни слова не было сказано о дикой, ветреной, неистовой буре, которая встряхивала сейчас ее маленькую машину, словно пару игральных костей в чашке, и превратила прелестные длинные летние сумерки в жуткую тьму.

Тем не менее, все было в порядке. Все было в полном порядке. Кейлин лишь чуть-чуть отставала от графика, и в этом отчасти была виновата сама. По пути на юг она чуть дольше, чем планировала, задержалась в поместье Пауэрс-корт Димейн. И чуть дольше — на церковном кладбище, на которое случайно натолкнулась по пути на запад.

Наверняка она все еще была в графстве Уиклоу, наверняка где-то в Эйвондейлском лесу, а в путеводителе говорилось, что население в лесных районах малочисленно и редкие деревни расположены на большом расстоянии друг от друга.

Она рассчитывала на очаровательную, восхитительную, в чем-то таинственную поездку до места ночлега в Эннискорти, пункта назначения, куда она планировала добраться до половины восьмого вечера. Бросив быстрый взгляд на часы, Кейлин поморщилась, увидев, что опаздывает уже на целый час.

Ну да ничего. Не может быть, чтобы перед ней захлопнули дверь. Ирландцы известны своим гостеприимством. У нее появился повод проверить это, как только повстречается на пути какой-нибудь городок, деревня или даже одинокий дом. Тогда можно будет и определить свое местонахождение. Но пока…

Она резко остановилась на дороге, осознав, что уже более часа не видела ни одной машины. Ее сумочка, в которой все было так же четко организовано, как и в ее жизни, лежала на соседнем сиденье. Она достала взятый напрокат мобильный телефон и включила его.