Мариинский театр сон в летнюю ночь отзывы

Посмотрим-ка, какие развлеченья
И пляски нам предложит Филострат,
Чтобы убить трехчасовую вечность
Меж ужином и часом спать ложиться.

Ну вот и еще один балет Джорджа Баланчина на сцене Мариинского театра. «Сон в летнюю» ночь в нынешнюю весну, я смотрю, чрезвычайно актуальная пьеса — то скандал с оперной постановкой в Стасике, то аншлаг (надеюсь) на балете в Мариинке. А еще в Мариинском театре и опера есть…

Итак. В 1962 году, в возрасте 58 лет Джордж Баланчин поставил «Сон в летнюю ночь», один из редчайших «сюжетных» спектаклей в его творчестве. Хореограф всегда отдавал предпочтение «чистой» танцевальной форме, в которой он находил свой сюжет и свою историю — вечно гармоничные взаимоотношения мужчины и женщины. Сюжет внешний в его балетах отсутствует, нет привычной иллюстрации действия, но в каждой постановке развивается сюжет внутренний, зависимый от музыки.

Но, вероятно, в 58 лет балетмейстер стал более сентиментальным. Чем еще можно объяснить обращение к комедии Шекспира и музыке Мендельсона. Думаю, воспоминания детства и юности все сильнее овладевали мозгом этого предельно рационалистичного хореографа. «Щелкунчик» и «Сон в летнюю ночь», поставленные в поздние баланчинские годы, не что иное — как умилительные воспоминания о петербургско-петроградском детстве и юности, когда Георгий Баланчивадзе, воспитанник Императорского Театрального училища, а затем — Петроградского Театрального училища, принимал участие в драматическом спектакле «Сон в летнюю ночь» на сцене Александринского театра, вливаясь в сонм эльфов; или танцевал в чудесном ивановском «Щелкунчике»… 

50 лет спустя реминисценции спроецировались на сцену Мариинского, но уже не императорского театра. И все же, в этом спектакле очень мало умилительно-юношеского, как можно было бы предположить. Первый акт — собственно, комедия. В «клиповой» манере, более свойственной современному поп-арту, балетмейстер в динамичном темпе изложил все 5 сюжетных линий от Шекспира. Хореографическое решение каждого из сюжетов неравнозначно. 

В первом акте больше всего танцевального материала у Титании (утром танцевала Екатерина Кондаурова — ах, до чего она хороша!). У нее и пантомимные эпизоды, и томные адажио, и кокетливая вариация, и юмористические сцены с Основой, превращенным в осла. Две пары — Лизандер и Гермия, Деметрий и Елена — весьма равноправны в хореографическом отношении. Разница в росте отдана кавалерам: Лизандер (в синем) мал и щупл, Деметрий (в красном) статен, высок и мускулист, аки олимпионик. А вот дамы физически примерно одинаковы. Ведь в основе знаменитой перепалки Елены и Гермии — взаимные оскорбления на почве внешности. «Дрянная кукла!» — это Елена бросает Гермии; та не молчит: «раскрашенная жердь!». Про малый  рост Гермии и Лизандер добавляет масла в огонь: «Прочь, карлица, прочь, крошка!». Тем не менее, Ирину Голуб «карлицей» отнюдь не назовешь. Думаю, все же Баланчин решил не «оскорблять» женщин их физическими «недочетами» и разность в фактуре отдал мужчинам.

Оберон в первом акте тоже пыхтит и потеет немало; вариаций и соло у него достаточно. Константин Зверев на репетиции в  танцах выглядел усталым (или репетировал в три четверти ноги?), но импозантный вид сохранял на всем протяжении спектакля. Да, этот Оберон гордый, неприступный, величественный, самодостаточный.

А, еще Ипполита (Александра Иосифиди), представленная в образе Дианы или царицы амазонок. Она гордо скачет, палит из лука, а ее окружают серенькие существа, похожие на крыс, но отнюдь не на собак с «большой пастью и шерсти цвета песочного». Но у нее лишь в финале первого акта один танцевальный эпизод.

Пэк (Василий Ткаченко) «напевает» вечные танцевальные тру-ля-ля, и по интенсивности своего пребывания на сцене, пожалуй, превосходит всех остальных. Партия выигрышная — и в актерском, и в танцевальном планах. Хотелось бы больше непринужденности и искрометности. Впрочем, надеюсь, танцовщик приберегал их для премьеры.

А вот комические персонажи — самодеятельные артисты, представляющие в пятом акте комедии Шеспира свой спектакль-пародию — прочерчены бегло, менее чем эскизно. Несколько эпизодов, несколько штрихов, несколько пластических акцентов — и тема исчерпана. А жаль. Можно было бы во втором акте, на свадьбе, который Баланчин отдал для бессюжетной танцевальной сюиты, представить спектакль в спектакле. Текст пародии ужасно смешной, но Баланчин, вероятно, не любит пародии на свое «священное искусство».

Поэтому второй акт представляет собой даже не дивертисмент, а танцевальную сюиту, в которой танцы главных персонажей отнюдь не выявляют их ведущего положения. Ипполита и Тезей, Гермия и Лизандр, Деметрий и Елена на равных выступают впереди кордебалета. Большая танцевальная часть отдана крошке в розовом (Мария Ширинкина) и ее кавалеру, которые солируют в сюите. Натанцевавшаяся в предыдущем акте Титания и Оберон исполняют маленький хореографический фрагмент, который необычайно красив и поэтичен. Заканчивается балет эффектным лирическим финалом, который ни в сказке сказать, ни пером описать ))) 

Пэк с метлой (в точном соответствии с шекспировским текстом)  «выметает сор за двери»… Сгущается романтическая тьма, загораются звезды, «мириады» эльфы с мерцающими фонариками, словно светлячки, загадочно вспыхивают, а сам Пэк взлетает ввысь…

Ну вот, перерыв закончился! Побежала на премьеру. О премьере здесь.

Мариинский театр продолжает активно внедрять в репертуар произведения композиторов-современников. Так, под занавес ежегодного Международного фестиваля «Звёзды белых ночей», Валерий Гергиев представил премьеру оперы Бенджамина Бриттена «Сон в летнюю ночь», которая стала большим событие, как для фестиваля, так и для оперы в целом. Опера впервые поставлена силами Мариинской труппы. (Последнее обращение к Бриттену в России было в 1965 году, когда на сцене Большого театра, оперу ставил сам Борис Покровский.)

Опера была поставлена на сцене Концертного зала Мариинского театра, который отдан для экспериментов и пробных работ. Нынешняя премьера была также экспериментом и, что особенно важно, дебютом для постановщика. Режиссёром-постановщиком стала — Клаудиа Шолти, которая впервые как режиссёр, поставила оперный спектакль. И надо сказать — дебют более чем удачный. Успех этой постановки «переплюнул» экспериментальную премьеру оперы Верди «Аида», которая была поставлена месяцем ранее Даниэлем Финци Паска на сцене Концертного зала в рамках фестиваля. Таких бурных и продолжительных аплодисментов, после премьеры, я не слышал давно. Зал, переполненный в этот день, был объят единым порывом. Постановка оперы Бриттена «Сон в летнюю ночь» в Мариинском театре — ярчайшее событие в мире оперы, о котором будут говорить, и то, что это название будет в афише театра не один сезон — это факт.

Редко, когда режиссёр не ставивший ни разу оперу, да к тому же если он кинорежиссёр, берётся за оперное произведение — делает это хорошо. Даже в истории Мариинского театра были неудачные тому примеры. Но Клаудиа Шолти взяла за основу интересную и привлекательную концепцию постановки, которая оказалась беспроигрышной. Кроме того, успех действа был создан воплощением сценического пространства художником-постановщиком Изабеллой Байуотер. Сама по себе эта опера — фэнтези, со сказочными персонажами, эльфами, феями, летающими созданиями, со сказочными превращениями. Опера Бриттена была написана по знаменитой сказке Вильяма Шекспира, которую композитор написал меньше чем за год. Мировая премьера постановки случилась в 1960 году, и только сейчас дошла до нас, во многом, благодаря риску, который в этот раз оправдался. В опере есть и трагедия, и юмор, и нелепые случайности, в которые попадают герои, над которыми «шутят из вне».

Сцена, переполненного в день премьеры концертного зала, представляет собой сказочный лес, в котором всё действие оперы и разворачивается. Нашему вниманию режиссёр представляет мир сказочный и обычный. Во время действия эльфы сказочного леса общаются с простыми смертными, но люди их конечно же не замечают. Клаудиа Шолти хорошо даёт понять, как хорошо в царстве лесных эльфов, где все дружны, веселы и добродушны, где не существует проблем и забот, в противовес нашему, земному миру, где существуют измены, страх, боязнь и враньё. Так, с юмором исполняется квартет Лизандра, Деметрия, Гермии и Елена, которые запутались в своих чувства, запутались в непонимание — кто кого любит и где чей возлюбленный, а эльф Пак, живущий в мистическом лесу, запутывает несчастных смертных ещё больше, тем самым забавляясь.

О самом актёре Алексее Солдатове, который исполняет эльфа Пака, — нужно сказать отдельно. Его трактовка образа — сродни открытию. Сама партия — разговорная и акробатическая. Задорно и искромётно, дурачась и паясничая, Алексей на протяжении всего действа взмывает вверх и кувыркается в воздухе, как и подобает сказочному существу, которыми наполнен лес. Артисты миманса в этой постановке представляют собой то кусты, то гигантские деревья, и всё это перемещается в воздухе, словно по взмаху неведомой волшебной палочки. Хозяин всего это — Оберон, царь эльфов. Его исполнял контратенор Артём Крутько, располагающий удивительным голосом, один из талантливейших оперных голосов России. Царицу эльфов, Титанию, исполняла звонкое сопрано Мариинского театра — Ольга Трифонова. Среди звёзд Мариинки в этот вечере была также Ирина Матаева, исполняющая партию Елены, которая великолепна не только в русских классических операх, но также органично живёт и в музыкальном мире Бриттена. Ну, а главным сюрпризом премьеры в этот вечер, кроме блестящей постановки, стало заявленное исполнение Уилларда Уайта — одного из лучших исполнителей Боттома на сегодня. Мировая оперная сцена признала его — выдающимся, чего, пусть не покажусь невеждой, я не узрел в его исполнении. За дирижёрским пультом, как и подобает в день премьеры, стоял сам маэстро — Валерий Гергиев.

Музыка у Бенджамина Бриттена не из простых, но музыкальная основа настолько мелодична и приятна, что вслушиваясь, ты представляешь себе таинственный лес с чудными эльфами, а сцена оформленная Изабеллой Байуотер дополняет сказочность и мистичность фэнтазийного мира, который создаётся на сцене благодаря музыке, режиссуре и работе артистов.

В спектакле задействован детский хор, который занят как в больших хоровых кусках, так и в небольших сольных партиях эльфов. Взрослые гораздо хуже справились с премьерным волнением. Так, в финальной части оперы, Александр Морозов, исполняющий Тезея, забыл слова, а Екатерина Крапивина — Ипполита — не всегда знала когда нужно вступать и откровенно смотрела на дирижёра ожидая команды к вступлению, что было отчётливо видно сидя в четвёртом ряду партера. Быть может, в премьерной спешке и была срочная замена не совсем готовых артистов, но ведущие партии были подготовлены безупречно, а главное, большое место отдано в постановке юмору с Шекспировским размахом. Условностям тут нету места. Сказочные персонажи волшебного леса летают по воздуху, то стремительно взмывая и опускаясь, то застыв парили в воздухе, а превращения Боттома в Осла не даёт повода для сомнений в волшебстве; чувство любви, которое испытывает Титания к Ослу, под влиянием волшебного цветка — правдиво.

Постановка красивая, интересная, много необычных приёмов и актёрских откровений. Ну, а главное откровение — режиссёрский дебют Клаудиа Шолти, которая подарила Мариинскому театру блестящую постановку оперы «Сон в летнюю ночь», что в дальнейшем сулит предложение от Гергиева о дальнейшем сотрудничестве, которое я как зритель — буду ждать. На второй премьерный показ, после того, как слух облетел о премьере — билеты были сразу раскуплены. Таким образом, фестиваль «Звёзды белых ночей» принёс новое название в афишу, на которое нужно будет постараться попасть. В афише концертного зала на октябрь и ноябрь, стоит по два спектакля, и пока ещё билеты есть (22-23 октября, 5-6 ноября). Желающим посмотреть, посоветую приобрести билеты заранее, и четырёх часовое погружение в музыку Бриттена будет совершенно необременительным, а оставит лишь приятное воспоминание о спектакле, на который захочется придти ещё раз.