Анабиоз сон разума легенда о данко

Добро пожаловать на борт. Нет, мы не ждали гостей, но примем их с распростертыми
объятиями. За бортом буран и трескучий мороз, и не сомневайтесь: в этом уютном
заведении немногим теплее. Наши коридоры темны, а обитатели — мертвы и свирепы.
Наше прошлое погружено во мрак, и будущего у этого места нет.

Поднимайтесь, прошу вас. Добро пожаловать в Ад, гость. Вы ведь этого хотели?

Давай бояться вместе!

Если человек хочет, чтобы его напугали, — его будут пугать. Обязательно. Способы
сделать это известны давно и широко применяются, дело техники. Но что, если
задача не просто напугать, а вызвать жуть и продержать в этом состоянии
некоторое время? О, это уже более сложная задача, требующая творческого подхода и кропотливой работы.

По правде сказать, от нового детища Action Forms особых высот я не ожидал — тем
более если вспомнить ничем не примечательный «Вивисектор». «Подумаешь — про
Арктику, мороз и ледокол. Значит, к общей унылости еще и бедная цветовая гамма
будет прилагаться», — думал я, устанавливая игру. Запустил — и понял, насколько ошибался.

Сказать, что от атмосферы «Анабиоза» по коже бегут мурашки, было бы недостаточно.
Виртуальные насекомые маршируют по коже сразу в две колонны. Первая, как и
следовало, наверное, ожидать, от общей жуткой атмосферы игры. Она удалась на
славу; не в последнюю очередь благодаря второй колонне «мурашек» — в игре
действительно не холодно, а очень холодно. И это при том, что ни одного
термометра с цифрами на ледоколе обнаружить так и не удалось, если не считать
таковым шкалу в нижнем левом углу. Она показывает лишь, насколько организм
игрока согрелся или охладился и скоро ли он от переохлаждения умрет. Но вот
попробуйте сказать больному лихорадкой, что в комнате на самом деле тепло, —
станет ли ему от этого легче? Холодом пропитано буквально все: и вой ветра
снаружи, и покрытые изморозью стены, и потрескивание переборок. Даже обзор
игрока — и тот взялся корочкой. Тут и пугать-то особо не нужно! А пугают.
Монстры выполнены со вкусом и чувством меры. Никто не ползет изо всех щелей
группами да отрядами — все больше по одному, максимум по двое. И все вовремя. И
все — страшные. Первая ассоциация, приходящая в голову при виде жутких порождений
корабля, — существа из мира Сайлент-Хилл, извращенные и страшные, вызывающие
одновременно ужас, сочувствие и, порой, жалость. Право же, учиться хорошему не зазорно.

Эффект бабочки и не только

На фоне этого и разворачивается действие. Мистический и детективный сюжет игры,
казалось бы, прост. Но подан таким образом, что нет-нет, да и ругнешься про
себя: «Вот, стало быть, отчего я умирал в турбинном отсеке пару часов назад!»
Да и не так он прост, как кажется. Слой ложится на слой, легенда о Данко на
размышления капитана, истории матросов мало-помалу стыкуются друг с другом и с
историями главных действующих лиц. Кому-то начинаешь сочувствовать, кого-то
жалеть, кого-то презирать. И ко всему придется приложить руки. Корабль мертв, и
даже хуже: тела его команды, изувеченные и измененные, бродят и набрасываются
на все, что теплее окружающего воздуха. Их души… Впрочем, о душах разговор
отдельный. Важно другое: главный герой обладает уникальной способностью
вселяться в тело погибшего и переноситься в прошлое — за несколько минут до его
смерти. Когда речь о жизни и смерти, за несколько минут можно успеть
поразительно много. Как минимум, спасти человеку жизнь. Но если все происходит
на терпящем бедствие корабле, спасенный человек может внести свою лепту и в
спасение судна. С каждым новым вмешательством в прошлое ситуация на корабле
меняется. Помните крыло бабочки, чей взмах может повлиять на погоду на другом
континенте? Расслабленно читая финальные титры, игрок может вполне заслуженно
считать, что все, что получилось в итоге, — его личная, выстраданная заслуга. Это дорогого стоит.

А что в итоге? В целом, мы можем насладиться прекрасным и ужасным боевиком, можем
с удовольствием отметить, что стереотипы не всегда оправдываются. И можем
надеяться на то, что студия не утратит разгон и порадует нас еще чем-нибудь
красивым, качественным и сильным.

Арсенал полярника

Итак, главный герой игры — советский полярник Александр Нестеров. Человек бывалый и
по долгу службы умеющий сносить тяготы северной жизни. Это несколько облегчает
задачу сценаристам, но лишь отчасти. Человек он, как-никак, штатский, и
прибытие на борт с автоматом или даже пистолетом будет выглядеть дико и
противоестественно. То есть уметь-то он умеет, но не положено. Корабль — другое
дело. И арсенал на уважающем себя судне должен быть, но кто откроет арсенал
пришлому полярнику на мертвом корабле? Так что приходится Нестерову подниматься
на борт безоружным. А уж потом, от необходимости, обзаводиться средствами
самообороны. Для начала — самыми простыми.

Замок. Обычный навесной замок. Очень простой, хоть и не слишком эффективный способ что-нибудь ударить.
Впрочем, что поначалу нужно-то? Дужка защищает костяшки пальцев и переносит
усилие на основание ладони. Кастет кастетом. В игре можно неплохо помахать
кулаками, учитывая, что серии ударов позволяют укладывать противников быстрее.
Но если такого кастета недостаточно…

Водопроводный вентиль.
Если кастета недостаточно — с трубы отопления можно сорвать плохо прикрученный
вентиль. Это уже гораздо серьезнее. Весу в нем где-то с полкило, и по силе
удара в череп он значительно выигрывает. Выдыхаешься с ним, правда, быстрее, но
оно того стоит. Тем более что тоже позволяет наносить различные удары и проводить комбинации.

Пожарный топор. Рано или поздно убойной силы и дистанции, которую обеспечивает вентиль, становится
недостаточно. Вот тут и пригождается пожарный топор — тяжелое и смертоносное
оружие. Помимо силы удара неоспоримым преимуществом топора можно назвать и
большую дистанцию. А к недостаткам — все тот же вес, из-за которого, во-первых,
удар наносится намного медленнее, чем вентилем, а во-вторых — очень устаешь.
Поэтому следует приноровиться к тому, когда удар следует начинать и когда он
достигает цели. Это несложно и очень эффективно. Если уж противник пропустил
удар, для того чтобы прийти в себя, ему понадобится пара секунд. Вполне
достаточное время для добивания.

Walter AC-1940. Двуствольный сигнальный пистолет — первое стрелковое оружие, которое может подобрать
Нестеров. Неуклюже на вид и столь же малоэффективно. Повреждения наносит
слабые, хотя способно отвлекать монстров теплом ракет. Не уверен, что нужно
отвлекать того, кого проще убить.

А вот винтовка Мосина-Нагана образца 1891 года — совсем другое дело. Верой
и правдой послужившее советскому солдату в трех войнах, это ружье станет
надежным помощником Александра. Ведя огонь, следует помнить, что трехлинейка и
в лучшие времена не отличалась скорострельностью, а уж при нынешних морозах — и подавно.

На первых порах она и вовсе проигрывает в эффективности топору — до тех пор, пока
противники не начинают стрелять в ответ. И тут уж от ситуации зависит, бросаться
ли в ближний бой и рубить сплеча или засесть за каким-нибудь ящиком и слать
пули. Для позиционных боев мосинка подходит как нельзя лучше.

Самозарядная винтовка Токарева СВТ-40.
Когда скорострельности трехлинейки явно недостаточно для выживания (например, в
бою сразу с двумя стрелками), ее успешно заменит этот карабин. Наносит
практически такой же урон, как и мосинка, но намного чаще. Огорчает только то,
что скорострельность его все-таки ниже, чем должна бы быть, — морозы…

Это интересно: СВТ-40 — модернизированный и облегченный вариант самозарядной винтовки Токарева
образца 1938 года. За пять лет, с 1940-го по 1945-й годы, было выпущено порядка
полутора миллионов образцов. СВТ активно применялись на фронтах Великой
отечественной и Финской войн и, как и в «Анабиозе», соперничала со старой
доброй трехлинейкой. Ее любили за скорострельность и пеняли за ненадежность и
боязнь морозов. Каким образом устаревшее, недолюбливающее холод оружие
оказалось на борту ледокола в 1981 году, остается загадкой.

Винтовка Мосина-Нагана с оптическим прицелом. Только
наличием оптики от обычной мосинки и отличается. Кстати, в «Анабиозе»
использование оптического прицела — дело сложное и требует навыка. Буквально в
паре случаев он действительно необходим, а во всех остальных боевых эпизодах — только мешает.

ППШ-41. Знаменитый пистолет-пулемет Шпагина, пожалуй, самое лучшее оружие в игре. Высокая скорострельность и
дисковый магазин на 71 патрон — весомый аргумент. Кучность невысока, но если
стрелять прицельно, мало кто может спастись. Были бы только патроны…

А кто там смотрит из темноты?

Оружие мы рассмотрели. А против кого воевать-то собрались?

На борту «Северного ветра» изначально было сто пятьдесят человек экипажа. Большая
их часть безвозвратно погибла, но вот оставшиеся… Что произошло с оставшимися
 — вопрос сложный, и мы можем только догадываться, что да отчего. Известно, что
одна из причин произошедшего — предательство. Известно, что груз «Северного
ветра» был живым и специфическим. И есть несколько классических образцов игр, с
которыми произошедшее на «Северном ветре» можно сравнить. Попробуем?

«Кочегар». Раздетый до пояса моряк, верхняя одежда которого, видимо, пошла на повязку вокруг лица. Не очень сильный
и не очень быстрый, может идти в бой как с голыми руками, так и с ломиком
наперевес. Предпочитает серии по два размашистых удара и прыжки. Победить его можно любым оружием.

«Боцман». Здоровяк. Не очень подвижный, но сильный. Следует опасаться как его кулака, так и топора. Если не
подставляться под удары, можно сражаться с ним, как и с «кочегаром», любым
оружием, но эффективней всего — топором. Времени на замах у «боцмана» уходит
едва ли не больше, чем у Нестерова, и этим следует пользоваться. Пропустив удар
топором, верзила некоторое время будет беспомощен.

«Оскаленный» — единственный в своем роде, «штучный» противник. Кто он, откуда, за что его так изуродовало — загадка.
Встречается несколько раз за игру, очень живуч, подвижен, прекрасно плавает под водой.

«Сварщик». Существо в сварочной маске (и как оно в темноте видит?) с парой горелок в руках. Горелки явно не
ацетиленовые, поскольку не греют, а замораживают. Подвижен, опасен в ближнем
бою, но против доброго топора не сдюжит. Вот только на него частенько
приходится тратить патроны, поскольку замораживать он умеет и дистанционно.

«Сторож». Вот это уже образец, изуродованный «за дело». При жизни бессловесный служака, в нынешнем облике
лишен рта и обречен вечно охранять незнамо что. Опасен, прежде всего, меткой
стрельбой из трехлинейки. В момент выстрела лучше не находиться на линии огня.
А в паузах между выстрелами — по обстоятельствам. Или залепить в лоб ответную
пулю, или подскочить да рубануть топориком…

«Красноармеец». Осмелюсь предположить, что
так изуродовало охранников исправительной колонии. Очень опытный и опасный
стрелок, он, в отличие от «сторожа», вооружен СВТ-40 и стреляет не в пример
чаще. Кроме того, получив повреждение, очень резво меняет позицию. Кувырок в
сторону — выстрел, кувырок — выстрел. В ближнем же бою неплохо парирует удары
топора и контратакует прикладом. Больно.

«Слуга». Уродливое, окованное металлом существо в железных погонах и с парой огромных ржавых гвоздей вместо глаз.
Трудно сказать, на что оно при жизни закрывало глаза и ради чего это делало.
Можно лишь отметить связку ключей в руках. Предпочитает ближний бой, атакует
стремительно, и крюки на его руках очень опасны.

«Надзиратель». Еще одно уродливое
существо. Судя по всему, раньше оно было тюремщиком, за что и сейчас несет на
лице печать — издали заметна светящаяся клетка вместо лица. ППШ в его руках
грозен, но не страшен: несмотря на то, что «надзиратель» щедро поливает огнем
все вокруг, стреляет он не прицельно, а от бедра, и в вас попадут далеко не все
выпущенные пули.

«Мотылек». Ужасный крылатый мутант, мало чем напоминающий человека. Вместо кистей рук — острые когти. Очень
подвижен и опасен в ближнем бою. Один на один против него еще можно выйти с
топором. Но если их двое — спасает только автомат.

Собака. Не знаю, за какие грехи
накрыло собак, но мутировали и они. Хотя и здесь они намного лучше своих
двуногих «коллег». Если их не трогать — можно даже проползти в паре метров от
увлеченно жующей говядину псины. Главное — не слишком близко и без резких
движений.

«Македонец». Вариант «босса». Высокая
нескладная фигура с парой фонарей на голове и парой ППШ в руках. Будь его
стрельба по-македонски более или менее прицельной, спасения бы не было. А так —
один диск из автомата, и все. Семьдесят пуль, между прочим.

«Паук». Матрос в противогазе. Кто и
за что распял его на шипастых тросах, неизвестно, но теперь четыре обледеневших
их обрубка служат этому существу ногами. Очень быстрый и сильный, он, пожалуй,
самый опасный среди игровых чудовищ. Хорошо, что встречается всего дважды.

• • •

На этом перечень второстепенных противников заканчивается. Остаются лишь основные:
тайна произошедшего и полярный холод. И с ними придется бороться уже не
Александру Нестерову, а вам, игроки. Желаю удачи!